«Если», 2011 № 11
Шрифт:
— Спокойной… — бормочет он. Что еще он может сказать?
Не проходит и часа, как Эрни соображает: вечер еще только начинается, а делать ему совершенно нечего, к тому же быстро заснуть после всех эти разборок с Джанин он вряд ли сможет. Эрни садится в машину и звонит в диспетчерскую, не завалялось ли там у них парочки пассажиров для него. Роберта, диспетчер, отвечает вопросом на вопрос и интересуется, где он пропадал целый день. Эрни говорит: «Большое спасибо», — и подает совет, куда она может вставить свои вопросы. А далее отправляется на улицу отлавливать пассажиров.
Один
19
Мемориальная церковь построена в Гарварде в 1932 году в память о выпускниках Гарвардского университета, погибших в Первую мировую войну.
Эрни проезжает полквартала и останавливается на парковке. Мотор не глушит и сидит, наблюдая происходящее в зеркальце заднего вида. Вскоре в поле его зрения вновь появляются индийцы, китайцы и тощий парень. Они сворачивают на Данстер-драйв, и Эрни соображает, куда они направляются. Он глушит мотор, включает сигнализацию и тоже направляется к пивной.
Пивная Джона Гарварда — это заведение, куда вы непременно попадете, если вы приезжий и у вас как раз завершилась конференция. Пивная находится поблизости, она популярна, и у нее есть некая привлекающая туристов атмосфера. Когда Эрни заходит в пивную, индийцы и китайцы уже пьют в углу, ведут себя именно как буйные туристы, разговаривают громко, перекрикивая друг друга. Тощий парень торчит за стойкой бара отдельно от них, сгорбившись над кружкой пива, будто нашептывает ей какие-то тайные признания.
Таких Эрни раньше видел только на фотографиях восточно-африканских беженцев или узников Освенцима. Подобная худоба привлекает взгляды. Эрни старается не слишком пялиться.
Паренек приканчивает свое пиво и тут же заказывает следующую кружку. Эрни садится через два высоких табурета от него и заказывает «Летнюю блондинку». Несколько минут оба сидят спокойно, занятые своим пивом. Потом паренек оборачивается и окидывает Эрни взглядом. Глаза у него красные, веки воспаленные. И взгляд какой-то неприятный. «Жестокий», пытается охарактеризовать его Эрни. Но выражение лица парня говорит о том, что он Эрни не узнал.
Эрни спрашивает паренька, как, мол, дела. Отлично, отвечает тот.
— А по виду не скажешь, — выражает сомнение Эрни.
— Ну, — отвечает паренек, — пожалуй, да, последние два дня у меня сплошной напряг.
Он залпом выпивает остатки пива. Эрни тут же заказывает ему еще.
— И в чем дело? Работу потерял или что-то вроде того?
— Ну, можно и так сказать, — мрачно произносит худощавый. — Потерял. Работу. Друзей. Будущее. Возможно, жену. Не знаю.
— Иди ты! — восклицает Эрни. — Не может быть, чтоб вот так хреново! Ты ж еще молод
В ответ получает презрительный взгляд.
— Банальности и пиво! — заявляет паренек. — Именно то, что мне позарез нужно для решения моих проблем.
— Эй, не горячись, — примирительным тоном произносит Эрни. — Я просто пытаюсь помочь. Ты парень сообразительный, ты молод… а кстати, сколько тебе?
— Это зависит от того, с какой стороны смотреть… — начинает ответ паренек, но, перехватив подозрительный взгляд Эрни, тут же меняет тон: — Двадцать девять.
— Ну вот. Уйма времени впереди.
— Мистер, — возражает парень, — не хочу вас обидеть, но я знаю о времени гораздо больше, чем вы можете себе представить.
Вот она, нужная Эрни зацепка. Когда-то пассажиры такси болтали с водителями. В наши дни они сидят на заднем сиденье, уткнувшись в свои сотовые телефоны, айпады или что там еще, но добрых двадцать лет, большую часть своего рабочего стажа, Эрни занимался тем, что поддерживал беседы с пассажирами. Он все еще не утратил этого навыка и запросто может подтолкнуть разговор в нужном направлении.
Поначалу Эрни только имитирует интерес, но пареньку действительно есть, что сказать. Лишь только он заводит речь о своих исследованиях, прервать этот поток оказывается возможным лишь на короткое время, достаточное для заказа очередной кружки. По правде говоря, Эрни не понимает и половины из того, о чем толкует ему собеседник. В свое время Эрни намеревался включить в свой список книг на прочтение работы таких авторов, как Хокинг, Грини и Тайсон; теперь он раскаивается, что не успел их освоить. Любимый букинистический магазин Эрни, где книги можно приобрести почти даром, находится как раз через площадь, и он почти сожалеет, что магазин сейчас закрыт — нельзя туда сгонять и хорошенько порыться на соответствующих полках.
Но если этот вариант отпадает, то следует сосредоточиться на том, что говорит ему парень. Таксист понимает: растеряха — вундеркинд, гений в области физики. Эрни никогда не посещал колледж, но знает: нужно быть гением, чтобы к двадцати девяти годам забабахать две докторские диссертации.
И хотя большая часть того, что рассказывает собеседник, выше его понимания, Эрни все же усекает: началось все задолго до создания костюма. Первые эксперименты проводились с пробами радиоактивного материала. Эрни вроде бы как-то раз слышал его название. Цезий — так он называется. Парень разъясняет ему, как можно использовать то, что этот материал излучает, для измерения хода времени. Он что-то рассказывает про период полураспада, про атомные часы и про кучу других вещей.
Основные положения Эрни понимает достаточно хорошо. В общем, суть заключается в том, что парень и его руководитель нашли способ заставить образцы этого металла «проживать» какую-то часть своего будущего в настоящем.
— Да ты что? — восклицает Эрни. — Такое невозможно!
— Это точно, — говорит парень и обрушивает на голову Эрни очередную дозу откровений, которым он никогда в жизни не поверил бы и даже не понял, о чем речь, если бы не видел, как костюм все это проделывает. Все это как-то связано с «четырехмерным пространством-временем» и с тем, что время есть причинно-следственная связь, — а что такое причина и следствие, как не передача энергии?