Если бросить камень вверх
Шрифт:
Кухня просторная, с большим овальным столом на шесть стульев, с высокой барной стойкой, с длинной столешницей, с черной панелью плиты. На стене ряд полок – и везде тарелки, приправы, баночки с крупами. Холодильник большой, вместительный. Сейчас ничего не вмещает, кроме пустоты. Сколько слонов можно положить в пустой холодильник? Одного. Второго уже придется класть в забитый предыдущим слоном холодильник.
Саша дернула пачку блинчиков, примерзшую к стенке морозильника. Холодильник покачнулся.
– Да отрывайся
– Разговор с неживыми предметами – первая стадия социопатии.
Арсений, умытый и даже причесанный, сидел за барной стойкой и из банки пил оставшийся рассол от огурцов.
– Живот заболит, – от всей души пожелала Саша.
– Не успеет. – Арсений поковырялся среди листиков лаврушки и, ничего не найдя, с сожалением отставил банку. – Я на сборы уезжаю.
– Надеюсь, в Непал.
– Ближе. Через неделю. Ты мне сумку соберешь?
– Мать попроси.
Масло на сковородке шкворчало и фыркало. Смерзшиеся блинчики не желали отклеиваться друг от друга.
– Она мне в прошлый раз десять носовых платков положила и ни одной футболки. Соберешь, да?
Ладно, будут жариться все вместе, им же хуже.
– Тебе сколько отец оставил?
– На поездку хватит.
Масло стрельнуло.
– Уйду я от вас.
– На необитаемый остров? – обрадовался Сеня. – Меня возьмешь?
– Ничего не забыл? – возмутилась Саша.
Сенька посопел, поерзал на табурете, поизучал грязный пол.
– Когда ты придешь на необитаемый остров, я там уже буду! – заявил брат. – И будет он носить мое имя!
– Ага! Сейчас! Какой же он необитаемый, если там кто-то топчется? – Деревянной лопаткой было очень удобно размахивать. – Я уйду на настоящий необитаемый остров!
– А я уже буду поблизости на дереве сидеть.
– Это я от тебя на дерево залезу.
– Ты можешь! – вдруг согласился Сенька. – Но давай сидеть там вместе.
– Дерево погнется.
– Саш! – заглянула мама. – Ты не знаешь, куда я записала телефон того дядьки, с которым должна встретиться?
– Говорила, что в записную книжку.
– В какую? У меня этих книжек…
Последняя попытка разделить блинчики не увенчалась успехом, и Саша прикрыла сковородку крышкой. Пускай им там будет дружно и тепло.
– Следи за блинами, Робинзон! – кинула она, отправляясь за мамой.
Сенька поднял над головой сжатый кулак.
Верхняя полка письменного стола была вывернута, и ее содержимое щедро разбросано по полу. На подставку прикреплен лист. Общие черты дома. Почти такой, как раньше. Экран компьютера выдает то же самое. Обе записные книжки на полу. Из одной валятся и валятся листочки. Саша их подхватывает, но они решили выпасть все и разом.
– Арсений уезжает на сборы. – Листочки шуршали и вырывались из-под пальцев.
Новое
– Он учиться собирается? – буркнула мама, отбрасывая карандаш. – Зачем заводить записные книжки, если в них ничего не записано? Или я в телефон записала?
– Здесь нет.
Листочки выглядели неубедительно. Вряд ли на них что-то написано.
Мама раздраженно перевернула толстый ежедневник. Из него осенним дождем посыпались записочки, билетики, пригласительные.
– Вот он, кажется. – Саша выудила из россыпи оборванный листок. – Валерий Александрович.
– Что бы я без тебя делала, Сашенька. – Мать сделала попытку обнять дочь, но ее что-то отвлекло. Она резко присела, заглядывая под стол. – Вот ведь он! Проект! И как он туда попал?
Это был какой-то другой лист, не тот, что она рвала. Нашла и сразу отвернулась к столу, стала гладить ватман, вглядываясь в линии.
– Я знаю, что мы без тебя бы делали, – проворчала Саша.
– Это-то понятно! Жили бы у бабушки, и у вас все было бы прекрасно. Как у всех нормальных людей. Она звонила?
– Звонила. Ругала тебя за то, что ты не мать, а…
– Ехидна, – закончила мама. – Знакомая песня. Она всегда правильная. А раз так, то кто-то должен делать неправильно. Для сравнения. Я согласна, чтобы это была я. У тебя что-то горит!
В комнату втянуло тяжелый запах.
– Арсений! – гаркнула Саша, выбегая в коридор.
Брат сидел на своем месте и сосредоточенно пилил блинчик. Одинокий хлебо-булочный собрат исходил угольками на сковородке.
– А этот чего не снял?
Оба куска исчезли в бездонной пасти.
– Это я для вас оставил.
Хозяйственный Арсений аккуратно положил тарелку в мойку.
– А остальные где?
– Я по-честному поделил! – крикнул Сенька, забегая к себе в комнату. – А будешь ругаться, у тебя последний пропадет.
Хлопнула дверь, подогнав сквозняк с запахом сгоревшего масла.
Пижамная вечеринка
– Месяц! Я сказала, открыть учебники, а не заглянуть в учебник соседа.
А учебничек-то тю-тю! Как не положила вчера вечером, так и не положила. Тьма галантно подвинул свой на середину стола. Не помогло.
– Что произошло?
И почему учителя любят задавать глупые вопросы? Где тетрадь? Что произошло? Как это называется?
– Тяжелые семейные обстоятельства, – отрапортовала Саша.
Разве вот так вдруг посреди урока все расскажешь?
Учительница не удовлетворилась таким ответом, но другого ждать не стала, распорядилась:
– Каждый нашел свой столбик. Решаем уравнение! И напоминаю, что это самостоятельная. Каждый делает сам. И пишет на своем листочке.