Если бы Гитлер не напал на СССР…
Шрифт:
Я хотел дать — насколько это возможно в пределах относительно небольшой книги — разноплановую, но исторически состоятельную картину той эпохи, включая в повествование много реализовавшихсяситуаций и деталей. Соответственно, многие диалоги, те или иные обстоятельства и т. п. имеют своей базой реальные исторические данные. Однако в этой книге автор вводит в свой рассказ реальность в той мере, в какой это оправдано и необходимо для выполнения основной задачи: вплетая в ткань реальных событий и фактов 41-го и 42-го годов события возможные, но не произошедшие, дать в итоге виртуальную картину такого рационального варианта развития событий,
Поэтому разговор, например, шефа абвера адмирала Канариса и его помощника Ганса Остера, приведенный в главе «Меморандум Канариса», полностью выдуман автором, хотя очень возможно, что о чем-то подобном они и говорили. Но разговор Остера с начальником оперативного отдела штаба фон Лееба полковником Винценцом Мюллером фактически документален — он дан по мемуарам самого Мюллера.
Документальна и беседа Гитлера с послом рейха в Москве Шуленбургом. Отличие от реальной истории одно — в моей книге беседа ведется в виртуальном поезде, который везет Гитлера в виртуальную Москву 1941 года, а реально беседа состоялась 28 апреля 1941 года в Берлине. И беседа эта очень непривычно высвечивает тогдашнюю ситуацию в Европе. В ходе той беседы Гитлер и спросил своего посла: «Какой черт дернул русских заключить пакт о дружбе с Югославией?» В моей книге эта фраза отсутствует, поскольку в описанной мной виртуальной истории Сталин благоразумно воздержался от поддержки сербов.
Также подправлена мной беседа Молотова и Шуленбурга 12 декабря 1940 года, приведенная в первой главе. Реальный Молотов отклонил тогда просьбу немцев о транзите через СССР оборудования для вспомогательного немецкого крейсера, отстаивающегося в Японии, а виртуальный Молотов её удовлетворил.
Я оговариваю последний случай особо, потому что сейчас дам уважаемому читателю некую путеводную нить для лучшей ориентировки… Факты, хронологически относящиеся ко времени до конца декабря 1940 года, автором не выдуманы — за исключением личной встречи Сталина и Гитлера, конечно. Так, в США действительно уже летом 1938 года на государственном уровне принимались меры по противодействию германскому экспорту в США и Латинскую Америку. Собственно, это было объявлением Соединенными Штатами превентивной экономической войны Германии. А, как известно, «горячая» война — всего лишь продолжение политики (в том числе и прежде всего — экономической) другими средствами.
Если какие-то факты или диалоги реальных исторических лиц приводятся в книге после декабря 1940 года, то они могут быть и «виртуальными», и реальными. Вот, скажем, выборочная хронология ряда реальных исторических фактов начала 1941 года, введенная автором в «виртуальный» 1941 год:
14 января 1941 года британское Адмиралтейство объявило о первом нападении германских пикирующих бомбардировщиков на британские военные корабли в Средиземном море.
21 января английский министр труда Эрнест Бевин объявил программу принудительного набора в промышленность мужчин и женщин.
11 марта в США принят закон о ленд-лизе.
Апрель — янки высаживаются в Гренландии и начинают строить там свои военные базы.
1 апреля —31 мая — антианглийское восстание в Ираке под руководством Рашида Али Гайлани.
13 апреля — подписание пакта о нейтралитете между СССР и Японией.
24–29 апреля — эвакуация английских войск из Греции.
Все вышеперечисленное происходило на самом деле.
Ключевым, но, увы, тоже «виртуальным» фактом является в книге отказ СССР от заключения пакта о дружбе и ненападении (?!) с белградским правительством Симовича. Реально этот пакт был заключен в Москве 5 апреля 1941 года — за сутки до удара вермахта и люфтваффе по Югославии. Симович, к слову, как и посол Югославии в Москве Гаврилович, был членом тайного общества «Чёрная рука», которое способствовало развязыванию Первой мировой войны в интересах США.
Полностью исторически реален и такой интересный документ, как меморандум Корсванта, который в совершенно непривычном для нас свете показывает, как некоторые видные нацисты представляли себе мир будущего.
Документальны как заявление Гитлера Молотову 13 ноября 1940 года:
«Я сожалею, что мне до сих пор не удалось встретиться с такой огромной исторической личностью, как господин Сталин… Тем более что я думаю, что, может быть, и сам попаду в историю…»,
так и ответ Молотова:
«Да, такая встреча была бы желательна… И я надеюсь, что такая встреча состоится…»
Собственно, в книге документальны практически все диалоги и факты (за исключением явно виртуальных), которые имеют точную и полную датировку, то есть: «…такого-то числа такого-то года». Но я старался, чтобы эта документальная реальность логично врастала в рациональную — с точки зрения интересов народов мира — виртуальность. Чтобы одно прорасталов другое…
Здесь нет стремления запутать читателя или «выпендриться». Ведь в той эпохе (как, впрочем, и сейчас) разумное перепуталось с неразумным, логичное — с абсурдным. И я, стараясь оставить в своем рассказе реально бывшие разумные детали, вынужден был вводить вместо реально бывшего абсурда виртуальную рациональность. И чем дальше от декабря 1940 года, тем все большим становится в книге удельный вес уже чисто виртуальных деталей.
А точнее — рациональных, хотя и нереализовавшихся!
Впрочем, объясняться с читателем по поводу каждой детали невозможно. Тем более что не всегда точны даже советские энциклопедические источники… Скажем, я нашел три различающиеся даты занятия англичанами Багдада после подавления восстания в Ираке (в моей книге — не подавленного, а успешного): 31 мая, 1 июня и даже 2 июня 1941 года… Но у меня, автора этой книги, были все же несколько иные задачи, чем исправлять академистов в деталях.
Так что знатокам деталей я заранее и без тени иронии приношу извинения, буде они отыщут где-то ляпы и у меня. Однако надеюсь, что как раз знатоки-то в полной мере смогут оценить в моей работе то, что, на мой взгляд, вполне заслуживает в ней положительной оценки.
В СВОИХ первых книгах, с которыми читатель, возможно, знаком, я уже проводил ту основную мысль, что у России во внешнем мире не могло быть иного основного конструктивного партнера, кроме Германии — кайзеровской ли, веймарской ли, националистической ли… Именно стратегический союз этих двух держав, развивавшихся за счёт собственных талантов, обуславливал бы мир в Европе и, соответственно, исключал бы там войну. Если бы всё было так, то США никогда не смогли бы помышлять о роли хозяина Европы и мира. Вот почему силами Мирового Зла было сделано все, чтобы стравить две потенциально дружественные и взаимодополняющие страны и в 1914-м, и в 1941 году.