Если бы не ты[СИ]

Слуднева Екатерина

Да, церемония была его прихотью. Но ведь это было так важно, как ему казалось. Он ведь хотел разделить с ней свою жизнь, и пытался постепенно ввести Аню во все, что непосредственно ее будет касаться несколько позже, считая, что она должна заранее узнать, что ее ждет рядом с ним. И конечно, он хотел, чтобы она выглядела лучше всех, в чем ей изначально признался. И не только для того, чтобы можно было, так сказать, похвастаться ею, но и чтобы она могла чувствовать себя увереннее, находясь в одних условиях с окружающими, поэтому он и не подумал скупиться на ее наряд. Люба говорила 'надо', а он только

спрашивал 'сколько?'. Ему было реально все равно 'сколько', так как никакие деньги не могли ему заменить счастье находится рядом с ней. Когда он спросил, любит ли она его, для него это было на много важнее, чем премия, которую к тому же он почти не надеялся получить. Но искренне верил, что его чувства взаимны, и это сможет смягчить горечь поражения. Однако секунды ее раздумья его едва не лишили сознания, ведь премия досталась ему, а Аня молчала. Он едва сдержался, чтобы не закричать и не запрыгать на месте от восторга, услышав ее робкое 'да'. Он старался сдерживать свои чувства и желания, чтобы не давить на нее, зная, что она боится столь стремительно развивающихся отношений.

Так из-за чего же она завелась? Из-за ребенка? А зачем он ей сейчас?

Нет, не то чтобы он не хотел детей, просто всему должно быть свое время. И возможно ему уже и пора, а вот ей вряд ли. Ей сейчас диплом писать, потом его защищать, экзамены сдавать. Дальше нужно этот диплом оправдать — устроиться по специальности, хоть немного поработать, и тогда уже детей заводить. Иначе не понятно, зачем вообще училась пять лет. Да ведь и она сама сказала, что еще учиться надо! Тогда вообще ничего не понятно!

Вот не хотел же он вчера ее везти к себе! Опять же, пошел на поводу ее желаний! И что теперь? Все испортил! Она уйдет, он ей не нужен. Чувство как если бы его использовали и выкинули, как грязную тряпку. Правда в данный момент он от тряпки, вероятно, мало чем отличается. Но теперь уже все равно.

Когда Аня появилась в гостиной, он сидел на диване со стаканом в руке, а рядом на полу стояла бутылка коньяка.

— Ты же не пьешь, — напомнила Аня, прислонившись к закрытой двери.

— Уже пью.

— А как мы поедем теперь?

— Можешь взять ключи, я как-нибудь заберу машину. А хочешь себе оставляй…

— А ты?

— А мне больше никуда не надо…

— У тебя ведь спектакль сегодня.

Он только пожал плечами и сделал еще один большой глоток коньяка, допив оставшуюся жидкость, после чего запустил стакан в стену.

— Уходи, — поцедил он сквозь зубы, — только 'постинор' не забудь принять.

— Не уйду, пока ты не успокоишься, — заявила Аня.

— Сядь.

— Села, — послушно отозвалась она и действительно села в кресло рядом с диваном. Не зная, как его разговорить и успокоить, она почему-то придумала совсем довести его 'до ручки', - мне вот интересно, а как бы ты отреагировал, если бы я хотела ребенка? Тебе пришлось бы стать отцом!

— Но ты ведь не хочешь! — он повернулся к ней, не понимая зачем она ему вообще об этом рассказывает.

— А ведь я этого не говорила…

— Не имеет значения… — тихо вздохнул Жора, и опять отвернулся.

— А ты хочешь?

— Не важно.

— А давай проиграем ситуацию, если бы мы оба хотели? — Аня и сама понимала, что несет бред, но надеялась, что

его благоразумие, возьмет верх, — Я понимаю — актриса из меня никакая, но думаю, смогу тебе как-нибудь подыграть.

— Это глупо…

— А ты ведешь себя иначе? — собственно этого ответа она и добивалась.

— Хватит надо мной издеваться, — скривился Георгий, — езжай домой. Я успокоился, с собой ничего не сделаю, и на спектакль приеду.

— Когда забирать машину будешь?

— Я же сказал — она твоя.

– 'Черная пантера'? — девушка искренне удивилась.

— Да.

— Самое дорогое тебе существо…

— Не 'самое'…

— А какое 'самое'?

— Уже не важно.

— Значит тоже не 'самое', - легко сделала вывод Аня, надеясь, что все-таки является для него 'самым дорогим существом', и поднялась, чтобы уйти, хотя и не хотелось, — Кстати, ты мне еще три желания должен за завтрак. В качестве Джина не принимается — я объяснила почему — цветы и подарки не в счет.

— Три желания тебе слишком мало, — тихо проговорил Георгий, и Аня остановилась у двери, — Но даже если я не джин, я должен их исполнять. Почему?

— Потому, что я так хочу. Ты ведь сказал 'проси чего хочешь', вот я и прошу три желания.

— Говори первое, — согласился Жора.

— Тебя, здесь и сейчас.

— Не вопрос. Зачем?

— Понравилось, — Аня пожала плечиком и улыбнулась.

Он встал с дивана и подошел к ней вплотную. Девушка вжалась в дверь, с вызовом глядя в его глаза. Он склонился к ней, и она уже подумала, что сейчас поцелует, но он вдруг зло прошептал.

— Я даже прикасаться к тебе не хочу, после того, что ты сказала! Я все делал, чтобы тебе было хорошо, а ты это все растоптала одной фразой!

— Прости…

— Так просто? — он как-то зло усмехнулся.

— А что, слабо? — как бы не было страшно, спросила Аня.

Она не поняла, как так он открыл дверь, что она упала, но не ударилась и даже дверную ручку не зацепила при этом, а он оказался сверху.

— Ну, что здесь и сейчас? — коварно спросил Георгий, сверкая глазами.

— Да!

Он просунул руку под платье и трусики, завел ее, как автомобиль, с пол оборота, хотя нежности в нем сейчас не было совсем. Но Аня извивалась от его ласки, как уж на сковородке. И вот когда кульминация уже была близка, он встал, подпер плечами стену, сложил руки на груди, с интересом глядя на нее. Она открыла глаза, не понимая, что происходит, предполагая, что сейчас станет еще лучше, но жестоко ошиблась.

— Что это значит? — спросила она, не сдвинувшись с места.

— Теперь сама, если умеешь, а я посмотрю, — издевательски ответил Жора, — А не умеешь, жди пока само пройдет, может за это время что-нибудь поймешь.

— Изверг!

— Это я уже знаю.

— Что я должна сделать, чтобы ты продолжил?

— Ничего.

— Жора!

— А был-то Гера! — прищелкнул языком мужчина.

— Гера!

— Предположим, ты хотела ребенка, как бы я на это отреагировал? Даже не знаю, что тебе ответить? Наверное вот так… — Жора состроил смешную, удивленную мину, — Что? Да ты с ума сошла! Рано мне еще детей! Мне всего-то тридцать два года!…Ты ведь так думала, да?

— Жор, ну, пожалуйста! — взмолилась Аня, изнывая от возбуждения.