Если бы не ты
Шрифт:
– Тихо сиди, - тычок локтем верзилы слева заставил напрячься.
– Насиделся уже, - буркнул ему в ответ.- Долго еще? Я уже все понял и осознал, может договоримся?
– Заткнись!- рявкнул тот, что справа.
– Еще слово и не посмотрю, что Черниговский. У меня разговор с такими короткий, но ты запомнишь надолго.
Салон заполнился мерзким и хриплым смехом. Помимо тех двоих, что держали меня, спереди еще ржал водитель.
Десять минут. Пятнадцать. Двадцать. Сколько мне еще предстояло сидеть с этими отморозками? И смысл? Ну попугает меня Горский, ну увезет за
Бугай на месте водителя резко завел тачку, значит скоро должен был подоспеть хозяин. Щелчок двери и моих сопровождающих, как ветром сдуло. Отлично! Развязка близко! Как и Горский, который уселся на переднее сиденье в пол-оборота ко мне и лупасил по мне своим мертвецки холодным взглядом. Достав из кармана белоснежный платок, протянул его мне. Блядь! Неужели не видно, что руки за спиной я не от безделья прятал?
– Скажи мне, Тимур, что тебе не ясно из нашего уговора?- голос был приторно спокойным, а ноздри ходили ходуном.
Платок благополучно он убрал обратно. Ничего! Кровь врага, да даже сына врага, в салоне собственного авто только украшала его.
– Она бы все равно пришла. Со мной или без меня. Вариантов у меня не оставалось, - сплюнув солоноватые слюни, отрезал в ответ.
– И чем ты ей помог? Как и твой отец, в очередной раз уничтожил девчонку?- это был не вопрос, скорее утверждение, не до конца понятное мне.
– Что ты с ней сделал?
– Ровным счетом ничего, - улыбнулся осатанелой улыбкой Горский.- Ты сам выбрал нужное время, привел ее в нужное место, нарядил, накрасил, повесил нить жемчуга на юную шею. А потом предал.
– Какого черта ты мелешь? Не равняй всех по себе. Она за помощью к тебе пришла, а ты?
– А что я? Не я привел ее сюда. Не я выставил на продажу. И, заметь, даже не я ее купил, - до безумия мягким и въедливым голосом, выводя меня на самый пик ужаса, издевался Горский.
– Как думаешь, наша жемчужная девочка уже ушла с молотка?
На автомате замотал головой. Нет. Нет. Нет!
Она не могла сделать это! Зачем!? Горскому назло? Моя глупая, сумасбродная, непослушная девчонка! Если то, что сейчас сказал Горский, было правдой, на спасение Ксюши у меня было не больше 10-15 минут. Первая реакция - бежать обратно! Не было ни секунды на размышления. Любые деньги! Только бы успеть ее выкупить! Вот только двери гелендвагена были закрыты насмерть, а я все еще весь в крови, связанный, валялся на заднем сидении чужой тачки.
– Господи, какой же ты идиот! Она же твоя дочь! Что ты творишь? Что? Выпусти меня!- в агонии орал я в пустоту.
– Моя дочь умерла четыре года назад, - выдал спокойно Горский. Черт! Да он больной ублюдок.
Двери автомобиля резко открылись и в машину сели двое: водитель и еще один бугай рядом со мной. Куда делся второй меня сейчас абсолютно не интересовало. Буквально через мгновение машина тронулась с места, лишая Ксюшу последнего шанса на спасение.
Во мне впервые проснулось
– Еще одно движение Тимур и я не посмотрю, что ты сын Федора, - с укоризной произнес Горский.
– Мразь! Ублюдок! Там твоя дочь!
– не прекращая попыток достать его, орал во все горло.
– Значит так, Тимур! Не угомонишься - выкупит ее Щегол, понял меня?
– Горский окончательно выбил меня из колеи.
Кто такой Щегол, рассказывать мне не надо было. Щеглов Борис Леонидович. Старый и больной на всю голову извращенец, которого заводила чужая боль и мучения. Сколько девчонок по своей глупости купились на его сказки и еле остались в живых, страшно было представить.
Уши заложило, глаза зажгло. Нет! Это не игра. Горский - больной человек! Еще даже более сумасшедший, чем мой отец. В моей голове не укладывалось, как можно своего ребенка подвергать такому безумию. Я не мог поверить, что он говорил серьезно.
– Ты не сделаешь этого! Подонок! Нет! Она твоя дочь, - как мантру, повторял я из раза в раз. Как будто, если повторить Горскому, что Ксюша его дочь, еще раз сто, то он наконец поверит.- Позвони, отмени, выкупи сам! Ты же можешь! Ты же не простишь себе! Я не прощу тебе! Я убью тебя Горский, если с ее головы упадет хоть один волос!
– До конца торгов на твою жемчужную девочку не больше трех минут. Петя, кто сейчас ведет?- обратился к верзиле Горский. Тот, убрав от меня одну руку и открыв приложение в телефоне, начал что-то искать.
– 14 и 9. Борьба не шуточная там, - довольно хмыкнул бугай.
– Напомни, Петенька, кто у нас сегодня под 14 номером?- продолжал издеваться надо мной Горский.
– Валера с пацанами.
– Отлично. Пятеро на одну жемчужинку. Девочке понравится. А под 9?
– урод говорил о собственной дочери, как о самой последней вещи.
– Щегол, Николай Александрович.
– Ну вот, видишь, Тимур, - Горский с нескрываемым удовольствием посмотрел на меня.- Боря, как чувствовал, что мы о нем вспомнили. Хваткие ребята, что Валера, что Щегол. Своего не упустят.
Ночь у твоей девочки будет незабываемой в любом случае.
Каждое его поганое слово впивалось под кожу, а собственное бессилие сводило с ума.
– Чего ты хочешь?
– по слогам, еле сдерживаясь спросил Горского.- Чего? Скажи! Все сделаю, только ее не отдавай им! Не простишь потом! Жить с этим не сможешь!
– Ты и так все сделаешь, - процедил сквозь зубы Горский, а потом заглянул в глаза и, помолчав немного, добавил:
– А девочке твоей нужен урок! Сама встала, сама и отработает.
– Она твоя дочь, сука!- это последнее, что я смог неистово проорать. Со стороны Петеньки внезапно раздался щелчок и что- то теплое и отравляющее понеслось по моим венам. Уже в следующее мгновение меня накрыла темнота и дикий животный страх, что я так и не помог моей девочке.
60. Лерой