Если бы ты знал...
Шрифт:
– Он не дышит, Тим! Минуту назад дышал, а теперь уже нет! – в моем голосе послышались истерические нотки. – Мне страшно! Что мне делать?!
– Рита, ты должна сделать искусственное дыхание. Я скоро буду. У меня есть ваши координаты. Но ты должна заставить его дышать, иначе будет слишком поздно.
Я ничего не сказала, только смотрела на человека, которого любила. Я хотела бы его возненавидеть, я отдала ему все, что у меня было, вначале была любовь, большая любовь, которая сменилась на ненависть. Но как оказалось, никакой ненависти не было, я просто пускала себе пыль в глаза, стараясь отгородиться
– Рита? – голос Тима пронзил меня насквозь. Я слышала шум на заднем плане, звук заводящейся машины.
Я включила громкоговоритель и положила телефон в лужу крови рядом. Я сложила ладони на груди Клайма так, как нас учили в школе на уроках общественной безопасности и, выпрямив руки в локтевых суставах, принялась ритмично надавливать на его грудную клетку прямо посередине. Затем я обхватила лицо Клайма руками и прижалась губами к его губам и вдохнула воздух в его легкие, зажав ему нос.
– Не выходит! Он не реагирует!
– Продолжай реанимировать его, Рита! – взвинченный голос Тима ворвался в мое сознание. Вдруг Клайм умрет от того, что я что-то сделаю не так? – Тридцать толчков и два вдоха. Не бойся сломать ему ребра.
Я продолжала давить на грудь Клайма и вновь вдыхала воздух в его легкие. Мои руки ужасно болели, мышцы на плечах тянули, а на глазах появилась мутная пелена слез от понимая, что Клайм может умереть, а я ничего не могу сделать.
– Я буду через десять минут, хорошо?
Я не ответила. Я сильнее давила на грудь Клайма, хотя мои пальцы свело судорогой и они были красными и липкими от крови. Я продолжала реанимировать Клайма до тех пор, пока он неглубоко вздохнул. Я застыла, испугавшись, что мне показалось. Я быстро наклонилась над его лицом и почувствовала легкое дыхание на щеке. Провела дрожащими пальцами по его шее, нащупывая пульс. Он не был быстрым и сильным, как обычно, но он был. Я взяла низ своего платья и со всей силой оторвала от него кусок ткани. На шее Клайма была рана, из которой сочилась кровь и поэтому я надавила на нее тряпкой, чтобы попытаться остановить кровотечение. Я на мгновение закрыла глаза, выдавив несколько дрожащих слез, а затем открыл их. Я опустилась на задницу, и вытянула босые ноги, испачканные в крови. Мне хотелось положить голову Клайма к себе на колени, но я боялась повредить ему шею, поэтому просто положила ладонь ему на грудь, чтобы убедиться, что его сердце бьется ровно.
Забавно: полчаса назад этот парень приставил дуло пистолета к моей голове, а сейчас я спасаю его жизнь.
– Рита? Ты еще здесь?
– Да. Клайм снова дышит.
Последовала пауза.
– Хорошо, – тихо сказал Тим. – Оставайся на месте.
– Не волнуйся.
Я запрокинула голову и уставилась в небо, усыпанное и затянутое дымом. Грудь Клайма мягко вздымалась и опускалась, и мои глаза начали закрываться. Головная боль усилилась. Возможно, у меня сотрясение мозга.
Рев двигателя заставил меня повернуть голову. Две машины мчались в нашем направлении. Спереди был «порш» Тима, а сзади темный внедорожник другого человека. Я быстро убрала руку с груди Клайма и поднялась на ноги, хотя перед глазами все плыло.
«Порш» остановился с дымящимися шинами и Тим выпрыгнул из него. Он бросился к Клайму, опустился на колени рядом с ним и пощупал
Он подбежал к Тиму и лежащему на земле Клайму, пока я продолжала стоять в стороне и наблюдать за их попытками поднять Бейкера. Когда они переложили Клайма на заднее сиденье темного внедорожника, второй мужчина странно на меня посмотрел, словно пытался вспомнить мое лицо, но потом крикнул Тиму:
– Увези ее, а потом подъезжай ко мне.
Рука Тима мягко легла на мою спину и начала подталкивать к машине, потому что сама я идти не могла.
– Кто это? – спросила я, когда мы тронулись с места.
– Айзек, командир охраны Клайма, – отчеканил Тим, не сводя глаз с дороги. На улице уже светлело, и оранжевый свет затягивал небо.
– Куда он повел Клайма? Ему нужно в больницу!
– Айзек везет его к себе в дом. В больнице будут задавать слишком много вопросов, откуда у Клайма пулевые ранения и придется подключить к этому делу копов, – было ясно, что между Тимом и Клаймом не просто «деловые отношения», ведь Тим только на людях обращался к нему официально, а без посторонних они общались, как хорошие знакомые. К тому же, если они не хотят привлекать копов, полагаю, они занимаются чем-то незаконным. – Тебе не о чем переживать, Рита, у Айзека есть свой личный доктор, который присмотрит за Клаймом.
Его взгляд метнулся в мою сторону и Тим посмотрел на меня с таким интересом, словно пытался найти ответы на вопросы, почему сегодня ночью рядом с Клаймом рядом оказалась я, а не его невеста. Тим явно догадывался, что я не просто сотрудница Клайма.
– Отвези меня к Кристен. Я покажу дорогу.
Клайм
Каждый сантиметр моего тела болел, и моя голова чувствовалась будто залитая раскаленным металлом. Застонав, я попытался открыть свои гребанные глаза, которые, казалось, были склеены. Сопротивляясь желанию открыть их ногтями, я медленно распахнул их немного, затем полностью. Айзек сидел на стуле рядом с моей кроватью. Черт.
– Только не говори, что я сейчас в твоей хате, – хрипло спросил я и закашлял. Проклятье. Мне казалось, что смерть согрела меня.
Айзек наклонился вперед, с кривой улыбкой на лице. Неужели этот старый хер волновался за меня?
– Если ты ворчишь, значит, чувствуешь себя гораздо лучше, и я думаю о том, чтобы выдернуть из твоей руки все эти провода.
Я потянулся к игле на тыльной стороне предплечья, чтобы вытащить ее, но замер вспомнив, что в тачке был не один. Я посмотрел на Айзека, и по взгляду понял, что он ждал от меня ответов.
– Что за испуганная принцесса была рядом с тобой? Она поразительно похожа на Мартину. А еще она не выглядит, как одноразовая девка.
Образ Риты возник моем сознании. Когда я в последний раз ее видел, она кричала, когда ублюдки ирландцы палили в нас из своих пушек. Неужели она…? Я не прощу себе, если недавно приставил пушку на нее, а сейчас она мертва.
– Что с Ритой?
– С ней все хорошо, о ней позаботился Тим, – чертов Тим. Даже в таком дерьмом состоянии я слишком хорошо могу различить оценивающие взгляды людей. Айзек, словно пиранья, учуявшая кровь. Ему нужны были ответы, которые я не хотел ему давать. – Так кто эта девчонка?