Если это будет продолжаться...
Шрифт:
— Мимо нас через три минуты пройдет «Благословение». Передай, чтобы они снизили скорость до минимума и подобрали нас. Передай Пеннойеру, что я переношу флаг на «Благословение».
Мы перешли на другой крейсер без потерь, всей командой — Хаксли, я, психооператор и его телепаты. Лишь один из телепатов был убит и остался в крейсере — в него попал осколок снаряда. Еще одна телепатка вошла в глубокий транс, и мы были вынуждены оставить ее в замершей машине, что было куда безопасней чем эвакуировать ее в пекло боя.
Хаксли изучал карты с моими пометками о движении крейсеров.
— Мне нужна
Я помог психооператору задействовать телепатов. Отказавшись от связи с «Мучеником» и забыв на время о резерве Пеннойера, мы смогли обойтись без двух потерянных телепатов. Но оставшимся пришлось трудиться с полной отдачей силы. Четырнадцатилетний подросток поддерживал даже пять линий связи. Психооператор беспокоился, выдержат ли его подопечные, но ничего не мог поделать.
Закончив передавать приказания крейсерам, я обернулся к генералу. Хаксли сидел в кресле, и сначала мне показалось, что он глубоко задумался, потом я понял, что он потерял сознание. Только подбежав к нему, я заметил, что по ножке кресла стекает кровь. Я положил его на пол и, расстегнув куртку, увидел торчащий между ребер осколок.
Я услышал голос связиста:
— Генерал Пеннойер докладывает, что он заканчивает маневр через четыре минуты.
Хаксли вышел из строя. Живой или мертвый, он в этом бою уже не будет участвовать. По всем правилам, командование переходило к Пеннойеру. Но каждая секунда была на счету, и передача командования займет именно эти ценнейшие секунды. Что делать? Передать командование командиру «Благословения»? Я знал его — он был честный офицер, но без инициативы. Он даже не заглядывал в рубку, а управлял артиллерийским огнем из орудийной башни. Если я позову его, пройдет несколько минут, прежде чем он поймет, как поступать дальше.
Что бы делал Хаксли, если бы он оказался на моем месте?
Мне казалось, что я размышляю целый час. В действительности хронометр показал, что прошло всего тринадцать секунд между сообщением Пеннойера и моим ответом.
— Через шесть минут начинаем последний этап штурма. Приступайте к перестройке крыла соответственно плану.
Передав приказ, я вызвал к генералу санитаров.
Я перестроил свой фланг и отдал приказ «Колеснице»:
— Подплан "Д". Покиньте строй и приступайте к исполнению приказа.
Подплан "Д" предусматривал высадку транспортом «Колесница» десанта возле универмага, который был соединен туннелем с дворцом. Из подземелья, где я впервые встретился с подпольщиками, десантники должны были маленькими штурмовыми группами рассредоточиться по дворцовых помещений. Многие из них погибнут, но они создадут так нужную нам в момент атаки панику в стане противника. Отрядом этим командовал Зеб.
Мы готовы.
«Всем крейсерам. Начинаем атаку. Правый фланг — правый бастион. Левый фланг — левый бастион. Полная штурмовая скорость с соблюдением боевой дистанции. Беглый огонь. Повторить приказ».
С крейсеров поступали подтверждения.
Вдруг пришло неожиданное сообщение через подростка:
— Говорит капитан ван Эйк. Ударьте по центральным воротам. Мы ударим по ним же с другой стороны.
— Почему по центральным воротам? — спросил я.
— Они разбиты.
— Если
— Скажите пароль! — сказал я.
— Нет уж, сами скажите!
— Не скажу.
— Я назову первые две буквы.
— Хорошо.
Он не ошибся. Я успокоился.
«В отмену прежнего приказа. Тяжелым крейсерам с обоих флангов штурмовать центральный бастион. Легким крейсерам перенести отвлекающий огонь на правый и левый бастионы. Повторите приказ».
Через девятнадцать секунд я отдал приказ приступить к штурму, и мы пошли вперед. Мне казалось, что мы летим на реактивном самолете, у которого прогорело сопло. Мы пробивались сквозь кирпичные стены, наклонялись на поворотах, чуть не перевернулись, свалившись в подвал разрушенного здания, и с трудом выбрались наверх. Я практически не управлял крейсером, как, впрочем, и все остальные командиры.
Когда мы замедлили движение, готовясь к новому выстрелу, я увидел, что психооператор приподнимает веко подростка.
— Боюсь, что он погиб, — сказал психооператор глухо. — Я слишком перегрузил его в последние минуты. Еще две телепатки потеряли сознание.
Наше большое орудие выстрелило — мы отсчитали десять секунд и двинулись дальше, набирая скорость. «Бенисон» ударил по стене дворца с такой силой, что я думал — дворец сплющен от удара. Стена выдержала. Водитель выпустил гидравлические ноги, и нос крейсера стал медленно задираться. Крейсер встал почти вертикально, и мне показалось, что он вот-вот опрокинется; но тут стена поддалась, и мы вывалились через пролом в следующий двор.
Наше орудие заговорило вновь — оно стреляло в упор по внутреннему дворцу. Я подождал, пока последний из крейсеров войдет во внутренний двор, и затем приказал:
— Транспорты с десантом, вперед.
После этого я связался с Пеннойером и сообщил ему, что Хаксли ранен и командование переходит к нему.
Для меня бой кончился. Он шел еще вокруг меня, но я не принимал в нем участия — я, который всего несколько минут назад узурпировал верховное командование.
Я закурил сигарету и подумал, что же мне теперь с собой делать? Глубоко затянувшись, я вылез через контрольный люк в орудийную башню и выглянул в бойницу. Дым рассеивался. Я увидел, как откинулись борта транспорта «Лестница Иакова» и солдаты, держа оружие наготове, посыпались во все стороны, разбегаясь в укрытия. Их встретил редкий неорганизованный огонь. «Лестница Иакова» уступил место «Ковчегу».
Командир десанта на «Ковчеге» имел приказ захватить Пророка живым. Я выскочил из башни, спустился в машинное отделение и отыскал запасной люк. Откинув крышку, я вывалился на землю и бросился за десантниками.
Мы вместе ворвались во внутренние покои.
Бой кончался. Мы почти не встречали сопротивления. Мы спускались с этажа на этаж все глубже под землю и наконец нашли бомбоубежище Пророка. Дверь распахнута настежь, и Пророк находился там, где мы его искали.
Но мы его не арестовали. Девственницы добрались до него раньше, и он уже не был властительным и грозным. От него осталось ровно столько, чтобы можно было его опознать.