Если наступит завтра
Шрифт:
Поскольку они играли на прикуп, каждый торгующийся выбирал игру, в которой был сильнее, на руках было по пять карт, семь карт, низкий мяч, вытащенный покер – но весь вечер, какую бы игру не выбирали, Энтони Орсатти неизменно проигрывал. Он начал повышать ставки, играл рискованно, пытаясь восполнить потери. Где-то, в середине вечера, когда они прекратили игру, чтобы поужинать, Орсатти проиграл уже 50 тысяч долларов. В большом выигрыше был Перри Поуп.
Ужин был просто великолепен. Обычно Орсатти уходил после полночной трапезы, но в этот вечер ему не терпелось
– Ты совсем не ешь, Тони, – сказал Перри Поуп.
– Я не голоден.
Орсатти взял серебряный кофейник и налил кофе в тончайшую китайскую чашечку, расписанную в викторианском стиле, и вернулся за покерный стол. Он наблюдал, как едят остальные и удивлялся, почему они такие прожорливые. Ему не терпелось вернуть проигранную сумму. Он успел лишь пригубить кофе, как маленький кусочек упал прямо в его чашку. С отвращением Орсатти поставил чашку на стол и стал изучать кусочек. Похоже, это был кусок штукатурки. Он взглянул на потолок, и что-то ударило его по голове. Внезапно он осознал, что наверху кто-то бегает.
– Кто, черт побери, носится у тебя на чердаке? – спросил Энтони Орсатти.
Перри Поуп как раз рассказывал анекдот инспектору Ньюхаузу.
– Прости, Тони, я не расслышал, что ты говоришь?
Звуки беготни стали слышнее. Куски штукатурки отваливались и падали на зеленое сукно.
– По звуку похоже, что там у вас бегают мыши, – заметил сенатор.
– В этом доме их нет, – негодующе ответил Перри Поуп.
– Ты слишком самоуверен, черт бы тебя побрал, – прорычал Орсатти.
Большой кусок штукатурки плюхнулся прямо на середину зеленого стола. – Я скажу Андре, пусть разузнает, в чем дело, – сказал Перри Поуп. Если мы закончили есть, почему бы нам не продолжить игру?
Энтони Орсатти внимательно разглядывал маленькое отверстие в потолке прямо у него над головой.
– Подожди, давайте-ка пойдем взглянем, что же там такое.
– Зачем, Тони? Андре может…
Но Орсатти уже поднялся и направился к лестнице. Остальные переглянулись и направились следом.
– Наверное, на чердаке завелась белка, – предположил Перри Поуп. – В это время года их здесь много. Наверное, делят запасы на зиму, – засмеялся он маленькой шутке.
Когда они подошли к двери на чердак, Орсатти толчком ноги открыл ее и Перри Поуп включил свет. Они мельком увидели пару белых хомячков, бешено носившихся по чердаку.
– Господи! – сказал Перри Поуп. – У меня завелись крысы.
Но Энтони Орсатти не слушал его. Он внимательно рассматривал помещение. В середине чердака стоял раскладной стул с лежащими на нем бутербродами и двумя открытыми банками тушенки. Рядом на полу лежала пара биноклей.
Орсатти подошел, взял один предмет за другим и осмотрел их. Затем опустился на колени на пыльный пол и потрогал крошечную металлическую трубу, скрывавшую отверстие. Орсатти приложил глаз к отверстию. Прямо под ним отлично просматривался карточный стол.
Перри Поуп стоял посередине чердака, ошарашенно смотря на происходящее.
– Какая сволочь сыграла эту шутку? Я сейчас разберусь
Орсатти медленно поднялся с колен и отряхнул с брюк пыль.
Перри Поуп рассматривал пол.
– Взгляните! – воскликнул он. – Они оставили эту проклятую дырку в потолке. Рабочие нынче ни черта не стоят.
Он присел, посмотрел через отверстие в полу, и вдруг лицо его побелело. Он поднялся и затравленно оглянулся, остальные выжидающе смотрели на него.
– Эй, – сказал Перри Поуп, – неужели вы думаете, что это я? Поймите, друзья, вот он я, я был с вами, я ничего не знаю об этом. Я и не думал обманывать вас. Господи, Боже мой, мы же друзья!
Рука его непроизвольно поднялась ко рту, и он начал покусывать палец. Орсатти потрепал Перри по руке:
– Не беспокойся, – голоса его почти не было слышно.
Перри Поуп яростно впился зубами в свою плоть на большом пальце.
Глава 14
– Двоих уже нет, Трейси, – подвела итог Эрнестина Литтлчеп. – На улице говорят, что твой приятель, адвокат Перри Поуп, больше не будет практиковать. Он попал в какую-то жуткую аварию.
Они тихонечко потягивали кофе и ели пирожные в кафе на Ройал Стрит.
Эрнестина хихикнула:
– А у тебя мозги отлично варят, малышка. Слушай, не хочешь заняться бизнесом со мной, а?
– Спасибо, Эрнестина. У меня другие планы.
Эрнестина нетерпеливо спросила:
– Кто же следующий?
– Лоуренс. Судья Генри Лоуренс.
Генри Лоуренс начал свою карьеру с должности адвоката в маленьком городке Линсвиль, в Луизиане. Он обладал весьма незначительными способностями к юриспруденции, но имел два очень важных качества – чрезвычайно представительную внешность и необыкновенно гибкие моральные устои. Он считал, что закон – это гибкий прут, изгибающийся туда, куда требовал клиент. С такими установками совершенно неудивительно, что вскоре после его появления в Новом Орлеане судья Лоуренс начал практиковать со специфическими клиентами. Он шел от всяких мелких делишек и случайностей с наркотиками к преступлениям, караемых смертной казнью, и потихоньку достиг своих вершин. Он был специалистом в подкупе присяжных, в дискредитации свидетелей и подкупал каждого, кто требовался в его деле. Короче, это был человек типа Энтони Орсатти, и неудивительно, что пути их пересеклись. Их союз был заключен в небесах мафии. Лоуренс стал рупором Семейства Орсатти. И со временем Орсатти постоянно возвышал судью.
– Не знаю, как ты собираешься прижать к ногтю этого судью, – сказала Эрнестина. – Он и богат, у него власть, он неприкасаемый.
– Да, он богатый и влиятельный, – поправила ее Трейси, – но не неприкасаемый.
Трейси прилично поработала над своим планом, но позвонив в палату к судье Лоуренсу, она поняла, что должна изменить его.
– Я хотела бы поговорить с судьей Лоуренсом.
– Извините, но судьи Лоуренса нет на месте, – ответила секретарша.
– Когда же он будет?