Если наступит завтра
Шрифт:
Арманд Грангье не любил загадок. Афера с поднятием судна была разработана века назад, но всегда находились жертвы. Другого способа для афериста просто не было. Загадка надоела Грангье, и он намеревался решить ее, а когда он найдет ответ, женщина отправится к Бруно Висенте. Висенте обожает поиграть с жертвой, прежде чем расправляется с ней.
Арманд Грангье вошел в вестибюль отеля дю Палас и обратился к Жюлю Берджерасу, седому баску, который работал здесь с тридцатилетнего возраста.
– Какой номер занимает баронесса Маргарита де Шантильи?
Существовало
– Номер 312, месье Грангье.
– Спасибо.
– И еще комнату под номером 311.
Грангье остановился.
– Что?
– Баронесса так же заняла комнату, смежную с ее номером.
– О? И кто же занимает ее.
– Никто.
– Никто? Вы уверены?
– Да, месье. Она держит ее запертой. Горничным приказано не входить туда.
Грангье нахмурился.
– У вас есть запасной ключ?
– Конечно. – Без всякого колебания портье нырнул под стойку за запасным ключом и вручил его Арманду Грангье.
Когда Арманд Грангье подошел к двери номера баронессы, она была приоткрыта. Он вошел. Гостиная оказалась пустой.
– Эй, кто-нибудь есть здесь?
Женский голос из другой комнаты прокричал:
– Я в ванной. Через минуту подойду. Пожалуйста, приготовьте себе что-нибудь выпить.
Грангье оглядел номер, хорошо ему знакомый, потому что ежегодно устраивал своих многочисленных друзей в отеле. Он заглянул в спальню. Дорогие украшения лежали в беспорядке на туалетном столике.
– Через минутку я буду готова, – раздался голос из ванной.
– Не беспокойтесь, баронесса.
Ну, погоди, баронесса, думал он. Маленькая грязная игра, которую ты затеяла, лопнула.
Он подошел к двери, ведущей в смежную комнату. Она оказалась запертой. Грангье вынул запасной ключ и открыл дверь. Комната, в которую он вошел, имела затхлый, нежилой запах. Портье сказал, что никто не жил там. Зачем же тогда комната потребовалась женщине? Тут глаза Грангье выхватили нечто необычное. Тяжелый черный электрический шнур, прикрепленный к углублению в стене, пробегал по всему полу и исчезал в шкафу. Дверь шкафа открывалась достаточно для того, чтобы пропустить внутрь шнур. Грангье, сгорая от любопытства, подошел к шкафу и заглянул внутрь. Ряды влажных стодолларовых банкнот были развешаны на проволоках по всему шкафу и сушились. На месте для пишущей машинки помещался предмет, задрапированный тканью. Грангье поднял чехол. Там находился маленький печатный станок с клише стодолларовой купюры, рядом лежали кипы заготовок купюр и машинка для резки бумаги. Несколько стодолларовых купюр, отрезанных неровно, валялись рядом на полу.
Тут за спиной Грангье послышался рассерженный голос, требовательно спросивший.
– Что вы здесь делаете?
Грангье вздрогнул и обернулся. Трейси Уитни с завязанными полотенцем волосами в тюрбан вошла в комнату. Арманд Грангье тихо произнес.
– Черт побери! Так вы собирались заплатить нам фальшивыми деньгами?
И стал наблюдать за выражением ее лица. Сначала отрицание, затем оскорбление и, наконец, вызов. – Хорошо, – согласилась Трейси. – Но не в этом дело. Никто не сможет отличить их от настоящих денег. Афера! С каким
– Посмотрите, эти банкноты не отличишь от настоящих.
– В самом деле. – В голосе Грангье слышалось сомнение. Он снял одну из мокрых купюр и принялся рассматривать ее. Он осмотрел сначала одну, потом другую сторону, затем еще раз более дотошно. Они были просто великолепны.
– Кто сделал клише?
– Какая разница? Смотрите, я смогу подготовить 100 тысяч долларов. К пятнице.
Грангье с изумлением смотрел на нее. А когда понял, что она имеет в виду, громко рассмеялся.
– Господи, – сказал он. – Да вы просто дура. Никаких сокровищ не существует.
Трейси стояла, пораженная.
– Что вы имеете в виду? Профессор Цукерман говорил мне…
– И вы ему поверили? Стыдно, баронесса!
И стал снова изучать банкноту.
– Я возьму ее с собой.
Трейси кивнула.
– Берите сколько хотите. В конце концов, это просто бумага.
Грангье схватил пригоршню банкнот.
– Вы уверены, что ни одна из горничных не заходила сюда? – спросил он.
– Я хорошо плачу, чтобы они держались подальше. А когда я ухожу, то закрываю комнату на ключ.
Она хладнокровна, подумал Арманд Грангье, но держать ее живой нельзя. – Не покидайте отель, – приказал он. – Я хочу, чтобы вы встретились с одним моим другом.
Сначала Арманд Грангье хотел препоручить женщину заботам Бруно Винсенте немедленно, но потом какое-то чувство удержало его. Он снова внимательно изучил одну банкноту. Через его руки прошло множество поддельных денег, ни одна из банкнот не была так хороша, как эта. Тот, кто изготовил клише для них был просто гением. Все точно совпадало – и бумага, и рисунок, и водяные знаки, и цвет, и даже – в мокром состоянии – портрет Франклина казался восхитительным. Сучка права. Невозможно определить разницу между фальшивой и настоящей банкнотами. Грангье обдумывал, можно ли пустить их в оборот подобно настоящей наличности. Идея казалась просто соблазнительной. Пока он решил держаться подальше от Бруно Висенте.
На следующее утро Грангье послал за Цукерманом и вручил ему одну из стодолларовых банкнот.
– Сходи в банк и поменяй ее на франки.
– Да, шеф.
Грангье смотрел, как он вышел из офиса.
Пусть поручение послужит Цукерману некоторой карой за его глупость. Если его арестуют, он никогда не расколется, откуда у него появилась банкнота, так как хочет жить. Но если все сойдет благополучно…
– Я посмотрю, – подумал Грангье.
Через 15 минут Цукерман вернулся в офис Грангье. Он отсчитал франки, соответствующие сотне долларов и спросил:
– Еще что-нибудь, шеф.
Грангье уставился на франки.
– У тебя были какие-нибудь затруднения?
– Затруднения? Нет. А почему?
– Я хочу, чтобы ты отправился в этот банк, – приказал Грангье. – И вот, что я хочу тебе сказать…
Адольф Цукерман вошел в приемную Французского Банка и сразу направился к столу, где сидел управляющий. Цукерман шел, опасаясь, что попадет в какую-нибудь неприятность, но еще больше он боялся гнева Грангье.