Если не родилась красивой, или Магическое агентство
Шрифт:
– Обедать будем, когда ты нам клиентов найдёшь! – ответила я фамильяру, сворачивая на экране ноутбука окно пасьянса.
– Это слишком жестоко! Нельзя так издеваться над существами высшего порядка! – предсказуемо завопил фамильяр, стуча своим довольно толстым хвостом по полке стеллажа, на которой до сих пор лежал.
– Я готова ехать в редакцию! – твёрдо сказала я, встав из-за стола и захлопнув крышку ноутбука, – только поедем втроем, твоя поддержка, как приближенного Марка, должна сыграть ключевую роль,
– Без меня страшно? – с хитрой и самодовольной усмешкой спросил Эдик.
– И не надейся! – фыркнула я, – ты успел забыть, что я не из трусливых?
– Нет, конечно, – прокряхтел, как старый дед, Эдик, поднявшись с дивана и поправив свой лощёный дорогущий костюм.
– Эх, я только удобно устроилась, – с притворным вздохом проговорила Ленка, «отлипая» от стола и потянувшись, не вставая со стула, – но в разъездах время пройдёт гораздо быстрее, поэтому я только за. Проветриться не помешает.
– Я тоже с вами! – крикнул Апельсин и спрыгнул со своего насиженного места.
– Ты так пол проломишь, – усмехнулся Эдик, после того как мы все трое обернулись на фамильяра, только что совершенно не тихо приземлившегося на лапы.
– Пол тут крепкий, – ответил оборотню Апельсин и по своему обыкновению – гордо задрав вверх хвост и морду, вразвалочку направился к выходу из офиса.
– Будет не очень удобно если мы придём в редакцию с котом, – сказала я в задумчивости, пока не двигаясь с места.
– А чего нам бояться? – не разделила моих переживаний по этому поводу Ленка, – мы там уже не работаем, а посетителям можно всё что угодно.
– Но это не значит, что нужно пренебрегать правилами приличия и раздражать Иваныча, – парировала я.
– Глупости это всё и предрассудки, – отозвалась Ленка, доставая из шкафа мой рюкзак и свою сумочку, – идёмте уже, нечего время терять.
– А как же обед? – напомнил от входной двери Апельсин.
– Рано ещё, потерпишь, – отрезал Эдик, – пора худеть.
– Злые вы, – опечалено протянул фамильяр.
– Обычные, – пожав плечами и забрав у Ленки свой рюкзак сказала я Апельсину.
– Выходим! – скомандовала повеселевшая подруга.
Первыми вышли Эдик с Апельсином, потом Ленка и я последняя. Прикрыв за собой входную дверь, я стала рыться в своём рюкзаке в поисках ключей, чтобы закрыть офис. Заметив это дело, Ленка меня бесцеремонно отстранила, взяв за предплечья, потом протянула правую руку к замку и не касаясь сделала кистью вращательные движения, будто в её руках сейчас находился невидимый ключ. И замок подчинился, я услышала два последовательных щелчка, означавших, что теперь дверь закрыта. Не поверив, я подёргала дверь за ручку, она действительно оказалась заперта.
– И ещё один момент, – проговорила Ленка, вновь сосредоточившись и протянув руку к стеклянной части всё той же двери. Под
– Какая ты продуманная, – довольно хмыкнула я, отходя от двери.
– Я потихоньку практикуюсь, – ответила мне Ленка, догоняя меня и беря под руку, – зато теперь не стыдно другим показать на что я способна.
– Вот уж за кого, а за тебя мне никогда не было стыдно. – сказала я, – жаль, что я так не могу.
– Зато здесь, на Земле, ты можешь отдыхать от своих сил и говорить что угодно и кому угодно, в то время как на Сиринити приходится постоянно и неусыпно себя контролировать, – отметила один немаловажный факт подруга.
– Здесь ты совершено точно права, – легко согласилась я с ней.
– Тогда и не расстраивайся по пустякам! – проговорила она, на несколько мгновений сжав своими пальцами мою руку.
– Постараюсь, – пообещала я.
Глава 3. Старые места и почти забытые люди
– Интересно, как нас встретят в редакции, – вслух озвучила свои мысли Ленка, пока мы шли по вестибюлю первого этажа хорошо знакомого здания.
– Меня точно встретят вежливо и отстранённо, потому что не узнают, – сказала я подруге.
– Ты будешь своим коллегам раскрывать кто ты на самом деле? – поинтересовался Эдик, которому досталась не очень почётная должность носильщика фамильяров.
– Честно, я до конца не решила, – задумчиво отозвалась я, – посмотрю, как пойдёт дело.
– Правильно, не стоит загадывать на будущее, лучше жить одним днём, – сказал Апельсин, удобненько так расположившийся на руках оборотня.
– Ты бы помалкивал! – прошипела ему я, оглядываясь по сторонам, – пока тебя не забрали на опыты.
Апельсин на мои слова только закатил глаза, но разговаривать всё же перестал. К всеобщему удовлетворению здравый смысл в нем преобладал над желанием участвовать везде и во всём, а главное, не делами, а только своей болтовнёй.
Стоя в до боли знакомом лифте, я потихоньку начала мандражировать, чтобы не выдать своё состояние я до боли прикусила зубами нижнюю губу. Но даже боль не привела меня в чувство, непонятное волнение отказывалось отступать.
– Эй, выше нос, – весело дёрнув меня за рукав совершенно новенького белого костюма, сказала Ленка, – ничего страшного нет, ты теперь другой человек и, если не захочешь, можешь вообще не рассказывать кто ты есть на самом деле. Пусть гадают, мучаются и завидуют.
– Хорошо, – только и выдавила я из себя, делая вслед за подругой шаг из открывшего на нужном этаже двери, лифта.