Если он грешен

Хауэлл Ханна

Тощая пигалица? Как ни странно, Пенелопа почувствовала себя глубоко оскорбленной.

— А тебя это волнует, Джуд? — подал голос Том, необычайно высокий и мускулистый.

Джуд пожал плечами:

— Просто любопытно, Мак, вот и все. Не могу понять, зачем ей это.

— Не можешь понять, так и не надо. Главное, что мы получим деньги.

— Да, наверное. Но все-таки мне ужасно любопытно… Хотелось бы понять…

— Понять?! Зачем тебе это?

— Потому что не люблю загадок. И побаиваюсь их, если честно. Не хочу участвовать в том, чего не понимаю. В таких случаях

не знаешь, откуда ждать неприятностей.

Пенелопа с изумлением слушала разговор похитителей. Выходит, этот Джуд похитил дочь маркиза, притащил в бордель с кляпом во рту к женщине, которой явно не доверял, — и после всего этого он не знает, откуда ждать неприятностей?! Да если его поймают служители закона, ему не миновать виселицы. И ему еще повезет, если он закончит жизнь на виселице, потому что даже страшно подумать о том, что сделают с этим глупцом ее, Пенелопы, родственники, если обо всем узнают. О каких еще неприятностях он может говорить?

— Воды, — хрипло прошептала Пенелопа, когда у нее изо рта вытащили кляп.

Ей не терпелось поскорее избавиться от отвратительного привкуса во рту.

Вместо воды ей дали кружку эля, но Пенелопа решила, что так даже лучше. Если в этом месте и можно найти воду, то пить ее скорее всего опасно. Она старалась не дышать слишком глубоко, когда Джуд поднес кружку к ее губам. Она выпила эль так быстро, как только смогла, поскольку ей хотелось, чтобы Джуд поскорее от нее отодвинулся. От этого человека исходила такая вонь, что можно было задохнуться. И уж наверняка он кишел паразитами. Как только пленница допила эль, Джуд отпустил ее, и она вновь упала на кровать.

— Даже не думай шуметь, кричать и звать на помощь, — проворчал он. — Тут тебе все равно никто не поможет.

Пенелопа открыла рот, чтобы бросить ему в ответ что-нибудь резкое, но в следующий момент передумала. И тут же нахмурилась. Может, кровать и была чистой и удобной, однако… По спине ее прокатился знакомый холодок, Она успела подумать о том, что сейчас не самое подходящее время для того, чтобы ее дар себя обнаруживал, но сознание уже наполнилось страшными воспоминаниями, не являвшимися воспоминаниями Пенелопы.

— Кто-то умер на этой кровати, — сказала она.

Голос ее заметно дрожал — таково было влияние леденящих кровь образов из чужого прошлого.

— О чем ты там бормочешь? — в раздражении проворчал Джуд.

— Кто-то умер на этой кровати, причем не своей смертью. — Пенелопа, отчасти была вознаграждена за все, что пережила от своих похитителей.

От ее слов им явно стало не по себе.

— Что за бред ты несешь, женщина?

— Это не бред. Видите ли, у меня дар.

— Ты способна видеть… привидения? — Мак нервно озирался по сторонам.

— Иногда. Когда они сами хотят, чтобы я их увидела. На этот раз я увидела то, что происходило здесь, в этой самой комнате, — солгала Пенелопа.

Мужчины смотрели на нее со страхом и любопытством. И конечно же, с подозрением — оба подумали, что девушка пытается их обмануть, чтобы они ее отпустили. Что же касается Пенелопы, то она прекрасно знала, что даже если бы и могла сейчас вызвать духов, от них едва

ли была бы какая-то польза. К тому же похитители вряд ли смогли бы их увидеть. Во всяком случае, они явно не замечали ужасный призрак, внезапно появившийся у кровати. Хотя последние годы Пенелопе пришлось увидеть и пережить немало печального и грустного, при виде красивой молодой женщины в белом платье, пропитанном кровью, по спине ее пробежал холодок. И уже не в первый раз она спросила себя: почему самые страшные, самые кошмарные привидения всегда видны наиболее отчетливо?

Тут дверь отворилась, и в тот же миг Пенелопа увидела на лице призрака выражение, от которого ей захотелось бежать из этой комнаты без оглядки. Гнев и ненависть настолько исказили прекрасные черты женщины в белом, что лицо ангела едва ли не превратилось в лицо демона. Немного помедлив, Пенелопа повернула голову и посмотрела на тех, кто вошел в комнату. Оказалось, что Том вернулся в сопровождении женщины средних лет и двух молодых девиц — почти раздетых. Пенелопа перевела взгляд на привидение и увидела, что весь гнев и вся ненависть призрака были направлены исключительно на женщину средних лет.

«Берегись!»

Пенелопа едва не вскрикнула, когда это слово как будто просвистело в ее ушах. Ну почему духи всегда шепчут ей какие-нибудь зловещие слова, не подкрепляя их внятными объяснениями? Действительно, почему бы не сообщить, почему она должна насторожиться и кого именно ей следует остерегаться? Да и время было выбрано совсем неудачное для такого рода предупреждений. Она была пленницей в доме с дурной репутацией, и ее ждала либо смерть, либо то, что многие, избегая говорить напрямик, называют судьбой, которая хуже смерти. У нее сейчас не было времени на то, чтобы общаться с окровавленными призраками, нашептывающими внушающие ужас, но лишенные каких-либо объяснений предупреждения. Сейчас ей требовалось совсем другое: собраться с духом и не поддаться панике — только в этом случае она смогла бы выжить.

— Вы навлекаете на себя большие неприятности, — проговорила Пенелопа, обращаясь к женщине постарше.

Мужчины, казалось, пропустили ее слова мимо ушей, и Джуд пробурчал:

— Ну, вот она. А теперь давай нам наши деньги.

— Ваши деньги у леди, — ответила дама средних лет.

— Не пытайся меня обмануть, Крэтчитт! — повысил голос Джуд. — Леди сказала, что деньги нам отдашь ты. А если леди тебе не заплатила, то это твои проблемы, а не мои. Я сделал то, что мне было приказано. И сделал все очень быстро. Я доставил тебе девчонку, ты мне и плати. Как уговорились. Давай побыстрее деньги.

Миссис Крэтчитт расставалась с деньгами с величайшей неохотой. Пенелопа заметила, что Джуд тщательнейшим образом пересчитал монеты; по всей видимости, жизнь научила его: таким, как эта женщина, ни в коем случае нельзя доверять. Бросив на Пенелопу долгий испытующий взгляд, он сунул деньги в карман и, нахмурившись, посмотрел на миссис Крэтчитт:

— Теперь она вся твоя. Хотя, если честно, ума не приложу, зачем она тебе понадобилась. Я бы за нее ни гроша не дал.

Пенелопа досадливо поморщилась и пробурчала: