Если останемся живы
Шрифт:
Бертенева сперва несколько насторожило то, что охранник сам приехал за ним, вместо того чтобы позвонить по телефону, но он тут же сообразил, что его телефон был постоянно занят из-за бесконечных переговоров с Москвой, а просьбу Корина о встрече он сам приказал доставить незамедлительно. Он не одобрял распоряжения мистера Брауна держать Корина не на его даче, а на соседней. Бертенев считал, что Корин или согласится с их предложением, или умрет. Третий вариант развития событий он исключал. Но Браун настаивал, что оборудованная
Это было и причиной сведения к минимуму охраны: меньше посвященных меньше болтовни.
Мистер Браун даже предлагал обойтись совсем без них, но тут Бертенев встал стеной.
Полковник боком вдвинулся в кабину "Мерседеса".
– Поехали, Толик.
Корин повернулся к Бертеневу. Зрачок пистолета уставился в лоб полковника. Тот не верил своим глазам.
– Бог мой, Корин... Какой же вы дурак!..
– Ну, тут возможны различные точки зрения, - не согласился Корин. Впрочем, это вопрос абстрактный... А вот конкретные: где Шалимов? Он всегда был с вами или вы похитили его?
Второй вопрос Корин задал скорее для пущей уверенности: если бы Шалимов работал на террористов, Бертенев не стал бы расспрашивать Корина о содержании их беседы в Париже. Так или иначе, ни одного ответа он не получил.
Бертенев натужно расхохотался.
– Нет, Корин, вы действительно не выиграете... Можете изжарить меня на костре, но вы никогда не узнаете, где Шалимов. Уберите пушку, и давайте вернемся к нашему разговору. Для вас еще ничего не потеряно.
– Изжарить на костре?
– задумчиво повторил Корин.
– Что ж, это, пожалуй, мысль...
Он перегнулся через колени Бертенева, запер дверцу, и развернул автомобиль.
– Куда вы меня везете?
– встревожился Бертенев.
– Можно сказать, в ад. Потерпите немного...
Бертенев терялся в догадках. Но что бы ни задумал Корин, ясно одно: Шалимова отдавать нельзя.
Только Шалимову известно о роли Ратникова, и только через Ратникова можно выйти на Брауна (не считая, конечно, самого Бертенева). Если Корин доберется до Шалимова, это будет означать полный и окончательный крах. Поэтому он не должен добраться. Что он способен противопоставить воле Бертенева? Пытки? Ну-ну, посмотрим.
"Мердседес" въехал в ворота дачи, где содержали в заключении Корина. Стефи выскочила из фургона с пистолетом в руке, Корин вытолкал из кабины Бертенева. Под прицелом двух стволов его провели в кабинет и насильно усадили за стол. Корин отдал оружие Стефи, оторвал шнуры от торшеров и бра и привязал полковника к вращающемуся креслу.
– Я сейчас вернусь.
– Корин вышел и принес из "Мерседеса" запасную сорокалитровую канистру с бензином. Бертенев наблюдал за ним со скептическим недоверием, за которым прятался страх.
Корин отвинтил крышку и принялся обильно поливать горючим углы комнаты
– Что вы делаете?
– выдержка изменила полковнику.
– Хочу сжечь вас заживо, - спокойно объяснил Корин.
– Не верите?
– Он присел на единственное не залитое бензином кресло.
– Так это же очевидно. Меня интересует информация о Шалимове. Вы отказываетесь мне ее дать. Следовательно, ваша оперативная ценность равна нулю. Вы для меня то, что для вас Берринджер - шлак, отработанный пар. Я не кровожаден, но посудите сами, с какой стати мне оставлять вас в живых? Я спешу, а вы будете мешать. Поэтому прощайте, Бертенев.
Корин встал, попятился к двери и чиркнул зажигалкой. Полковник не знал Корина, но обладал умением мыслить логически, а логика Корина была неуязвима. С позиций целесообразности он прав, молчащий Бертенев - больше чем нуль, он элемент помехи и должен исчезнуть.
Бертенев еще мог спасти свою жизнь, провалив операцию Брауна, но за краткое мгновение, пока в его глазах отражался огонек зажигалки Корина, блестящая избавительная идея молнией сверкнула в его мозгу. Он отдаст Корину Шалимова, но... мертвого. Нужно изобрести способ избавиться от злополучного космонавта, а для этого вместе с Кориным попасть в подпольную клинику доктора Ладыгина.
Если удастся убрать с дороги Шалимова, Корин убедится в тщетности своих усилий и пойдет-таки на сотрудничество. Ничего не случилось, все ерунда. Сейчас Корин в эйфории победителя. Надо заставить его реально взглянуть на вещи.
– Хорошо, - торопливо произнес Бертенев, не отрывая взгляда от зажигалки.
– Вы выиграли.
Огонек погас. Полковник перевел дыхание.
– Я слушаю, - напомнил Корин. Стефи с восторгом следила за происходящим. Даже она в какую-то секунду поверила, что сейчас Корин подожжет дом.
– Шалимов в клинике, - неохотно заговорил Бертенев. Казалось, что он сломлен и напуган.
– Здание принадлежит фиктивному медицинскому кооперативу, на самом деле оно наше. Но вам туда не проникнуть. Системы электронной сигнализации и живая охрана выше всяких похвал.
Полковник сильно преувеличил, но на Корина его речь произвела довольно сильное впечатление.
– А вам?
– спросил он, убирая зажигалку в карман.
Бертенев мысленно ликовал. Пролог драмы развивался по его сценарию.
– Я, пожалуй, мог бы попробовать, - будто в раздумье протянул он.
– Но ведь вы не отпустите меня одного...
– Конечно, нет, - пожал плечами Корин.
– Ладно, я попытаюсь перехитрить охрану. Мы войдем в клинику вместе, но в комнату, где держат Шалимова, мне придется идти одному. Там установлена телекамера, соединенная с компьютером.
Стоит ей заметить чужого, помещение автоматически заполнится парами синильной кислоты. Мы ведь ценим Шалимова, как вы понимаете, и не собирались отдавать его никому.