Если смерть умрёт
Шрифт:
– Что он так надрывается, – сказал Бочуа, – До Москвы ему все равно не докричаться,
а здесь в округе на сто километров, обо всем уже каждая собака брешет… Можно не орать.
– Ты тоже думаешь, что ритуальное? – спросил майор абхазца.
– Нет таких ритуалов! Взаправду, будто голову оторвали…
– А раньше такие случаи или подобные были?
– Ничего подобного – никогда!
– Было, – внятно сказал низкий хриплый голос.
– Майор и Бочуа вздрогнули и подняли головы. За решеткою блином белело
– Я, по крайней мере, один случай своими глазами видел. Видел, – повторил он, – видел, как голову он ему оторвал и печень жрал….
– Кто он? А? Кто это такой он?
– Не знаю. По виду человек, а присмотришься – зверь.
– Погоди-ка – сказал майор, – айда в кабинет…И под протокол…
– Не боишься? Ночь ведь уже, – сказал майору Бочуа.
– Чего боюсь?
– По закону ночью допрашивать не положено… Права человека… Сам знаешь. Прицепится какой нибудь правозащитник бандюков… Пойдет вонь!
– Я – воробей стрелянный, – сказал майор. – Это же не допрос, а так – разговор. Какой допрос, если, к примеру, присутствует частное лицо. Ты. А Константин Иваныч нам американский кофе организует из гуманитарной помощи! Сахар то привезли?
– Вам бы касторки, не то скипидару, а не кофею! Чего нельзя было жмурика этого Бабченко на вашей стороне закопать? На кой вы его сюда приволокли?! Теперь понаедут следователи, пойдут ковыряться…
– Вот и хорошо, – сказал майор, – может до чего – нибудь и доковыряются… Дело то не шуточное… Можно сказать – триллер!
– А где его держать?! Пока они приедут, он у нас тут провоняет все! Холодильника то нет! То есть, имеется, но маленький, пищевой…
– Хорошо, – без тени улыбки, сказал Бочуа, – как только поймаем того, кто Бабченко разорвал, сразу попросим, чтобы в следующий раз рвал на кусочки помельче, а то они в холодильник не лезут…в пищевой.
– Тьфу, тебе в рыло! Что ж я в пищевой холодильник стану покойника совать! Ну, ты сказал!
– Тогда нюхай! – закончил беседу майор.
– Ах, ты ё…. взвился дядя Костя, и пошел, перекладывая «из матери в мать». Но, чайник с кипятком, три стакана, банки с кофе и сахаром, все же, принес. Попыхтел и неожиданно попросил:
– Товарищ майор, погляньте в бумагах, как этого Бабченко звали?…
– Тебе на что?
– Как на что! Отходную прочитать. Панифиду. Не собака, чай… Понесла его, дурака, нелегкая, снежного человека ловить…. Словил вот! В обе руки!
– Он крещеный? – спросил Бочуа.
– А какой же! – вздохнул дядя Костя, – Так то на вид – чистый комсомолец, тольки староват, но крест под рубахой виднелся, как он нам лекцию то читал… Вот не спас крест- ат…
– Бабченко Иван Алексеевич, – сказал майор, просматривая протокол задержания – Прямо как Бунин.
– У Бога отечеств и фамилиев – нет. Иван, значит. Новопреставленный убиенный или умученный раб
– Разве, тебе отпевать можно?…– спросил Бочуа,
– Ды мне на что! Я не поп. Это грех, когда мирянин отходную читает. Это уж по великой необходимости. Божественный человек у нас имеется! Тоже на ту сторону мостится. Вроде, как бы, иеромонах. Пускай он и отпевает. Вот зато и посмотрим, какой он священник – по правде или прикидывается.
– Ты и в церковной службе понимаешь?
– Я казак – стало быть, христианин! Сызмала в церковь ходить поваженный, хотя бы и пионером да комсомольцем, а тайком ходил. Бабушка приучила, молитвенница моя, по ее молитвам и живу вот нонеча.
– И все то – у тебя предусмотрено. Не с какой стороны тебя, Константин Иваныч, не укусишь!!
– А вы не кусайте, товарищ майор, а то, кусавши, неровен час, и без зубов остаться…
– Не серчай. Тащи сюда своего божественного человека…
– Да это уж не нынче, ночь на дворе. Он километрах в пятнадцати отсюдова в землянке живет, как бы в скиту. Завтра на велосипеде поеду, – пообещал дядя Костя, уходя: – с утреца, значит.
– Надо будет и мне его посмотреть, может священник. – сказал Бочуа, – я его бы по деревням его повозил. Крестить, отпевать…
– А говорят абхазы – мусульмане?!
– Пусть говорят, – сказал Бочуа, – Ты больше слушай!
***
Дежурный сержант привел задержанного. Тот сел, сутулился, каменно уставился в одну точку, даже не поворачивая головы к майору при ответах на его вопросы
– Идите с нами кофе пить… – пригласил его Бочуа, когда майор, отпустив конвоира, предложил задержанному, чувствовать себя свободно.
– Спасибо, не хочу… – ответил тот, с плохо скрываемой неприязнью.
– А мы, как говориться, с толстым удовольствием американскую помощь освоим… – сказал майор, – Только кофе у них какой то странный – не бодрит совсем.
– Они из него кофеин добывают, а отходы в недоразвитые страны…Нам, например, – прохрипел задержанный.
– И на том спасибо. На безрыбье и рак – рыба, – сказал Бочуа.
– Константин Иваныч излагает круче: на бесптичье и задница – соловей.
– Он изложить может! – засмеялся Бочуа.
– Ну, что ж – сказал майор, – не будем кошки – мышки разводить. Ориентировка на вас есть.
– И что? – равнодушно сказал задержанный.
– Да ничего. Просто я знаю, что вы – высококлассный снайпер, гастролируете по горячим точкам. По идее, должны были давно быть объявлены в международный розыск и арестованы.
– Руки коротки, – сказал снайпер, – я преступлений не совершал.
– Это компетентные органы должны разбираться. По данным – в Приднестровье – воевал, в Карабахе – воевал, в Сербию катался и здесь тоже отметился…