Если спросишь, где я: Рассказы
Шрифт:
— Роджер, ты что-нибудь знаешь, кроме того, что вы рассказали? Знаешь, где велосипед Гилберта?
— Нет, — тряхнул головой мальчик. — Правда не знаю.
— Когда ты последний раз видел этот велосипед? — спросил Гамильтон.
— Когда мы привезли его из школы и оставили у Кипа.
— Кип, — обернулся Гамильтон к приятелю сына, — ты знаешь, где сейчас велосипед Гилберта?
— Нет, откуда?! — вскинулся парнишка. — Мы брали его в школу, а я утром отвез его сюда и поставил за гаражом.
— Мне казалось,
— В смысле — за гаражом. Я это имел в виду, — потупился мальчик.
— А потом ты не брал его покататься? — спросила женщина, подаваясь вперед.
— Нет, — потряс головой Кип.
— Точно? — настаивала женщина.
— Нет! Не знаю я, где он! — не выдержал мальчик.
Женщина только пожала плечами.
— Ну и кому прикажете верить? — обратилась она к Гамильтону. — Как с этим разбираться? Я знаю одно — у Гилберта пропал велосипед.
Гэри Берман с отцом вернулись на кухню.
— Это Роджер предложил запустить его с горки! — заявил Гэри Берман.
— Ты это предложил! — взвился Роджер, вскакивая со стула. — Ты этого хотел! Еще хотел отвезти его в сад и там все с него отвинтить.
— Молчать! — обернулся к Роджеру Берман-старший. — Говорить будешь, когда спросят, сейчас тебя не спрашивают. Гэри, я разберусь с этим. Нет, надо же — срываться среди ночи из-за каких-то двух придурков! А ну, если кто из вас знает, где велосипед, — сказал Берман, пристально глядя на Кипа, потом переведя взгляд на Роджера, — советую выложить все прямо сейчас.
— По-моему, вы нарываетесь, — заметил Гамильтон.
— Да? — обернулся Берман, сдвигая брови. — А по-моему, вам лучше не соваться!
— Роджер, мы уходим, — объявил Гамильтон, вставая. — Кип, ты с нами — или остаешься? — он повернулся к женщине. — Не знаю, что тут можно придумать. Я поговорю с Роджером, но что касается денег — если Роджер приложил руку к тому, чтобы доконать этот велосипед, то треть он заплатит.
— Не знаю, что сказать, — вздохнула женщина, провожая Гамильтона через гостиную. — Я поговорю с отцом Гилберта — он сейчас в отъезде. Посмотрим. Знаете, как оно бывает… Но я с ним поговорю.
Гамильтон подался в сторону, пропуская ребят на крыльцо, и услышал за спиной, как Гэри Берман говорит:
— Он обзывал меня тупицей, слышишь, пап!
— Что? Обзывался тупицей? — услышал Гамильтон голос Бермана-старшего. — Да он сам тупица — ты только посмотри на него!
Гамильтон остановился и произнес:
— Вы всерьез нарываетесь. Может, возьмете себя в руки?
— Я же сказал: не суйтесь! — произнес Берман.
— Иди домой, Роджер. — Гамильтон облизнул губы. — Я сказал — домой!
Роджер и Кип ступили на дорожку. Гамильтон стоял в дверях и смотрел на Бермана, идущего через гостиную вместе с сыном.
— Мистер Гамильтон… —
— Ну, что нужно? — рыкнул Берман. — Поберегись, прочь с дороги! — Берман двинул Гамильтона плечом, и тот, отступая, шагнул с крыльца в какой-то куст, хрустнувший под ногами. Он не мог поверить, что до этого дошло. Он выбрался из куста и сгреб стоявшего на крыльце мужчину в охапку. Оба тяжело упали на лужайку, перекатились, Гамильтон прижал Бермана к земле, коленями придавил его локти. Схватив Бермана за ворот, он равномерно начал впечатывать его затылком в землю, а женщина за спиной кричала:
— Боже, да разнимите же их! Кто нибудь! Позвоните в полицию!
Гамильтон остановился.
Берман взглянул на него и пробормотал:
— Слезь.
— Вы целы? — охнула женщина, едва они расцепились. — Боже… — Она посмотрела на мужчин, стоявших в метре от нее, повернувшись друг к другу спиной и тяжело дыша. Ее старшие сыновья топтались на крыльце и глазели; теперь, когда все было кончено, они все еще чего-то ждали, глядя на мужчин, пихая друг друга кулаками под ребра, в грудь, уходя от тычков соседа.
— Эй, живо в дом, — шуганула их женщина. — Не думала, что так все выйдет… — пробормотала она, держась рукою за сердце.
Гамильтон весь вспотел, легкие горели, когда он пытался вздохнуть поглубже. В горле стоял ком, какое-то время он не мог сглотнуть. Он двинулся по дорожке, с одной стороны шел сын, а с другой этот парень, Кип. Он слышал, как хлопнула дверца, завелся движок. Свет фар отъезжающей машины чирканул по глазам.
Роджер чуть слышно всхлипнул. Гамильтон положил ему руку на плечо.
— Я домой пойду, ладно? — пробормотал Кип, и по лицу его потекли слезы. — Отец будет меня искать…
— Извини, — Гамильтон поморщился. — Извини, что так вышло — лучше бы тебе этого не видеть, — сказал он сыну.
Они продолжали путь. Когда дошли до своего квартала, Гамильтон убрал руку с плеча сына.
— А если б он схватился за нож, пап? Или за биту?
— Нет, не стал бы он хвататься.
— А если бы схватился? — спросил сын.
— Никогда не скажешь, что человек сделает в ярости, — пожал плечами Гамильтон.
Они почти дошли до дверей. Сердце забилось, когда Гамильтон увидел свет в окнах.
— А можно пощупать твои бицепсы? — спросил сын.
— Потом, — сказал Гамильтон. — Сейчас иди ужинай — и быстро в постель. И скажи маме — все в порядке. Я посижу немного на крыльце.
Мальчик переминался с ноги на ногу и смотрел на отца, а потом ворвался в дом и закричал:
— Мам, мам!
Гамильтон сидел на крыльце, спиной опершись о стенку гаража и вытянув ноги. Пот на лбу высох. Он чувствовал, как под рубашку забирается холодок.