Если у вас нету тети...

Белова Марина

Панова мы застали за работой на компьютере. Он поднял на нас глаза, выключил монитор и с ревнивыми нотками в голосе сказал:

— Я уже не надеялся. Думал, всех обошли, а обо мне забыли. — Панов улыбнулся и жестом пригласил сесть.

— Не забыли, — Алина улыбнулась в ответ. — Мы бы и вчера к вам зашли, но вы человек занятой.

— И вас не оказалось на месте, — продолжила я. — Но мы о вас помним. Игорь Владимирович, вы в курсе, о чем мы всех спрашиваем?

— Конечно, меня Катя и Валентина Анатольевна детально ввели в курс дела, — рассмеялся Панов. — Так что можете не утруждать себя вопросами. Сам обо всем, что знаю, расскажу.

— Тогда

мы вас слушаем.

— Итак, наметили мы жарить шашлыки. Пока Кузькин и Кулаков костер разжигали, пока мясо жарили — к принятию горячительных напитков мы приступили ближе к восьми вечера. Правда, кое-кто и раньше прикладывался к бутылке. Но мы с Владимиром Николаевичем на этом внимание не акцентировали. Сами понимаете, обстановка неформальная.

Дальше рассказ Панова мало отличался от рассказа Голубева. После съеденного шашлыка они увлеклись игрой в шахматы и на окружающую публику не реагировали. Мертвую Настю он видел вместе со всеми: Песковой, Мухиным, Кулаковым и Катей. Когда приехала местная милиция, на вопросы лейтенанта Бузько отвечал искренне, без утайки. На похоронах Насти зачитывал траурную речь, поскольку девушке симпатизировал.

— Вот и все, что я могу вам сказать, — закончил Панов.

Мы поднялись с дивана.

— Если вам больше нечего сказать, мы пойдем. Нам еще надо заскочить к Ирине Геннадьевне, — как бы невзначай сказала я.

— Ее сегодня нет.

— А что так?

— Вроде заболела. Телефон не отвечает. По дороге домой зайду ее проведаю. Мы с Ириной Геннадьевной в приятельских отношениях, — доложил Панов. — Передать что-нибудь?

— Нет, не надо. До свидания.

Мы вышли в безлюдный коридор. Огромные настенные часы показывали пять минут седьмого, то есть пять минут после окончания рабочего дня. А поскольку основная масса служащих не любила засиживаться подолгу на работе, большая часть кабинетов уже пустовала.

— Надо же, как ветром сдуло, — отметила Алина, заглянув по пути в производственный отдел, в котором уже вовсю орудовала шваброй уборщица.

— И нам пора. Не забывай, у нас тоже есть семьи, дети и мужья, — напомнила я.

— Есть, — тяжело вздохнула Алина.

— Что-то дома случилось? — глядя на неожиданно погрустневшую подругу, поинтересовалась я.

— Я тебе так завидую, — призналась Алина. — Тебя муж ревнует к работе, подругам. А мой…

— Что случилось? Любимая крыса забеременела, и он пропадает в лаборатории, ожидая скорых родов? Или что-то посерьезнее?

— Шутишь? Ты послушай, — Алина смахнула набежавшую слезу и рассказала историю, которая произошла прошлым вечером.

Накануне ей принесли книгу модной американской писательницы Грир Чайлдер «Программа БодиФлекс». Речь в ней шла о том, как достичь совершенных форм, занимаясь физическими упражнениями всего лишь пятнадцать минут в день, а заодно и подтянуть кожу на лице, не прибегая к пластической операции, за счет все тех же упражнений.

Поскольку Алина человек занятой и ей некогда заниматься ежедневной утренней гимнастикой, а попросту говоря, лень, она вспомнила об этих упражнениях вечером за ужином. Благо кое-какие из них можно было делать сидя. Вот она и решила не терять времени зря и совместить ужин с гимнастикой.

Санька к тому времени уже поел и побежал в свою комнату. Вадим заканчивал есть и думал о своих исследованиях. Вспомнив последовательность позиций, Алина приступила к мимическим упражнениям. Сначала она тщательно выдохнула, сильно втянула

в себя живот, так сильно, что ребра выступили вперед. Далее ей предстояло широко открыть глаза и посмотреть в потолок, при этом должны были подтянуться мешки под глазами. Алина все это проделала. Затем она вытянула губы трубочкой и подтянула их к носу. И на завершающем этапе высунула, насколько смогла, язык в губы, сложенные в трубочку. Так надо было сидеть восемь счетов. Для эффективности Алина решила посидеть подольше и так увлеклась, что забылась.

Очнулась она, когда услышала всхлипывающий голосок Саньки:

— Мамочка, что с тобой? Тебе плохо?

Не сбрасывая мышечного напряжения, Алина только скосила глаза на сына. Он испуганно жался к дверному косяку и пальцем показывал на ее лицо. Не возвращая челюсть и губы в исходное положение, Алина попробовала спросить:

— Саня, себе сево?

Саня молча протянул ей зеркальце, валявшееся на подоконнике рядом с косметичкой. Увидев свое отражение, она оторопела — захочешь специально скроить такую дебильную рожу, не сможешь.

— Папа, что с мамой? — ребенок в растерянности бросился к отцу.

Вадим перевел задумчивый взгляд с тарелки на Алину, минуту смотрел на нее, а потом спросил:

— Волосы подстригла? Тебе идет, — и опять мысленно вернулся в свою лабораторию, где завтра ему предстояла очередная серия опытов, которая, кто знает, приведет к перевороту в современной микробиологии.

После таких слов Алина сделала для себя неутешительный вывод: Вадим не обращает на нее никакого внимания. А это значит, он ее не любит, и ему все равно, как она выглядит. Она уже месяц ходит лохматая, отращивая волосы для хвоста, к которому можно было бы привязать шиньон, а он, глядя на нее, утверждает, что она подстриглась. Здесь два варианта: или он слепой, или он вообще не видит в ней женщину. Слепым он быть не может никак, потому что каждый день сверлит своим ученым взором микроскоп. Тогда остается второе.

Вечер закончился бурным выяснением отношений с битьем посуды и взаимными упреками. Впрочем, отношения выясняла Алина, и посуду била тоже только она. Санька на это время спрятался у себя в комнате, а Вадим даже не пытался перечить жене — молча дожидался, когда ей надоест буянить.

— Алина, ну что ты так расстраиваешься? Вадим ученый, — попыталась я утешить подругу. — А все ученые немного не в себе. Фу, наоборот, слишком в себе, чтобы замечать, как выглядит жена за ужином.

— А для кого я стараюсь? Кстати, на, попробуй. Для чистоты эксперимента. — Алина достала из сумочки книгу этой американской дамы и протянула ее мне. — Ты даже не представляешь, как она выглядит.

— Конечно, не представляю. Поскольку не то что эту американку не видела, но и ее бестселлер, — ответила я и, чтобы не обижать подругу, спрятала книгу в свою сумку.

Глава 24

Звонок Воронкова застал меня дома. Собственно, я сидела и ждала, когда же он позвонит. Идти в турагентство у меня не было никаких сил, сказывалось сильное психическое напряжение последних дней. Спокойно работать, не зная, где и как наша Степа, я не могла.

В «Гарант» дорога нам с Алиной была заказана. Да и что бы мы там нового узнали? Из всего, что мы там услышали, картинка не складывалась хоть убей. Если бы не смерть Бермудовой и не признание Мухина, я бы скорей подумала, что Настю на тот свет отправила Пескова или, с большой натяжкой, Тушкин.