Если у вас нету тети...
Шрифт:
Холодная капля пота скатилась между лопаток, ладони вмиг стали холодными и противно липкими. От страха у меня зазвенело в голове. «Что это? Предсмертные колокола? Господи, — взмолилась я. — Дай хоть минуточку еще пожить». Я сделала шаг влево, Панов переместился вправо. Я вернулась на прежнее место. Он тоже последовал моему примеру. Чтобы протянуть время, я спросила:
— Игорь Владимирович, скажите, зачем Егору, или как его зовут на самом деле, понадобилось становиться Куликовым, то есть Кулаковым? Зачем он присвоил документы Настиного жениха?
Панов удивился, он приподнял высоко брови, посмотрел на меня широко раскрытыми глазами и замер. Так он стоял минуту,
— Ха, а на первый взгляд вы кажетесь умнее, — проговорил он, с трудом сдерживая смех.
«Самое время оскорбиться и хлопнуть дверью, — подумала я. — Что он себе позволяет? Если я чего-то не понимаю, это еще не означает, что я тупица!»
— Иметь дело с вами, женщинами, сплошное удовольствие. Я даже подумать не мог, что все так просто с Настей разрешится, — вдруг разоткровенничался Панов. — Когда я ее в первый раз увидел в нашей фирме, она мне даже показалась хорошенькой. Глазки мне строила, хихикала, говорила полунамеками, мол, не мешало бы встретиться где-нибудь наедине. Но все было как-то недосуг. К тому же у меня были отношения с Ириной.
— Бермудовой?
Игорь Владимирович утвердительно кивнул.
— А она баба ревнивая. Хотя на первый взгляд и не скажешь. Потом я уехал в командировку и вернулся лишь в канун юбилея. Вторично я встретился с Настей в доме отдыха. Накануне она меня подкараулила, и, дуреха такая, брякнула: «А я вас знаю… с детства, с раннего. Даже замуж за вас собиралась». Я ей: «Милочка, вы ошиблись». Она: «Отчего же? Все сходится — и дата рождения, и место. Я проверяла в отделе кадров. И даже кулон, который вы носите на браслете часов, я когда-то вам подарила». Глупая, ей надо было бежать. А она: «Жду вас в одиннадцать возле моего коттеджа. Вы все мне расскажете, не то все расскажу я в соответствующей организации». Подумать только, она вздумала мне угрожать! Знала бы она, что нас подслушивает Ирина. И кто бы знал, что эта ревнивая бабенка полезет выяснять отношения с соперницей. И после этого вы говорите, что фортуна не на моей стороне? — спросил Панов. Я молчала. — Конечно, у Ирки вышло все случайно: ушла вслед за Настей с пикника, ворвалась к ней в коттедж. Разговор не вышел, у Ирки сдали нервы, она схватила Настю за грудки и толкнула. Та оступилась, падая, сбила чугунный комплект для камина. Когда Настя коснулась пола, на нее свалилась лопатка для углей, да так, что кованая чугунная ручка попала прямо в висок. Ирина испугалась, наклонилась к Насте, хотела помочь, приподняла ей голову, а в виске торчит резной элемент рукоятки. Лопатку она убрала, но девушка не подавала признаков жизни, смерть была мгновенной. Бермудова бросилась к двери, но уйти так и не успела: в коттедж кто-то входил. Тогда она побежала на второй этаж и спустилась по лозам винограда вниз.
— Прихватив с собой лопатку, — пробормотала я.
— Что вы говорите?
— Прихватив с собой лопатку, которую тут же бросила, — громче повторила я. — С Бермудовой все ясно: она действовала в состоянии аффекта. Потому и таскалась с этой лопаткой, и бросила ее не в укромном месте, а у всех на виду. Думаю, она вообще не понимала, что делает. Но как же Кулаков?
— Сдался вам Кулаков! — захохотал Панов. — При чем здесь он? Он ни Настю, ни этого служаку-офицеришку не знал и даже об их существовании не догадывался.
— А вы, похоже, их знали? — сообразила я.
— Не совсем. Настю я в «Гаранте» в первый раз увидел, а вот с женишком знаться приходилось.
— Где?
— Будете много знать, скоро состаритесь. Хотя вам это уже не грозит.
— Что вы этим хотите сказать? — спросила
— Вы правильно поняли, — ухмыльнулся Игорь Владимирович.
От демонического блеска его глаз мне стало не по себе. «Кажется, я зря себя утешаю, у этого типа на уме нечто страшное», — промелькнуло у меня в голове.
— На этот раз проницательность вас не подвела. Раздевайтесь и лезьте в воду. Вы же хотели все знать? Вот на том свете у Игорька обо всем и спросите.
— Я умею плавать, — предупредила я.
— Очень хорошо. Тогда плывите к центру, — посоветовал Панов и, чтобы я не задавала лишних вопросов, достал из кармана пиджака пистолет. Он снял оружие с предохранителя и нацелил на меня дуло.
— А почему вы не хотите убить меня прямо здесь? — спросила я, оттягивая приближение смерти.
— Нашла о чем спросить! — Он удивился моему вопросу, но все же ответил: — Чтобы не испачкаться, когда придется труп прятать.
Его цинизм меня разозлил.
— Не буду раздеваться и плыть, — зло ответила я и по слогам повторила: — Не бу-ду!
— Вы мне усложняете жизнь, — сказал мерзавец.
— А вы меня этой самой жизни лишаете!
— Живо лезь в воду.
— Не буду! — с завидным упрямством завизжала я и закрыла от страха глаза.
Раздался глухой звук. Я подумала, это у Панова так стреляет пистолет. Но вслед за этим звуком послышался шелест и треск ломающихся камышей. Я открыла один глаз, потом второй. В зарослях кувыркались двое. Один из этих двоих был Панов (куда же он денется), второй — Мухин (а этот, интересно, откуда взялся). Вскоре Мухин ловким приемом перевернул Панова на живот, подмял под себя и заломил ему руку.
— Вероника Алексеевна! Тьфу, Марина, как вас там по отчеству? Короче, снимите с него галстук и дайте его мне.
Через минуту Панов лежал со связанными за спиной руками, лицом в грязь.
— Как вы здесь оказались? — спросила я у своего спасителя, как только немного отошла от всего этого кошмара.
— Стреляли, — улыбаясь, ответил тот.
— Неправда! Если бы он успел выстрелить, вы бы со мной не разговаривали.
— У вас, наверное, от страха парализовало ту часть мозга, которая ответственна за чувство юмора. Это присказка такая. «Белое солнце пустыни» помните? — пояснил Мухин.
Мне от его слов совсем не стало обидно. Что верно, то верно — испугалась я сильно.
— Что с этим делать будем? — я подошла к Панову и с наслаждением пнула его в бок острым носком босоножки.
— В милицию сдадим. Должен же я перед правоохранительными органами реабилитироваться? Нехорошо с вещдоком получилось. Бес попутал. Вставайте, Игорь Владимирович, поедем сдаваться.
Артур подошел к пленнику и наклонился, чтобы его поднять.
— Подождите, — остановила я его, — я сейчас у этого гада кое-что спрошу. — И, наклонившись к Панову, задала вопрос, который почти две недели не давал нам с Алиной покоя: — Признавайся, где Степа?
— Какой Степа? Не знаю я никакого Степу. — Панов поднял испачканное в грязи лицо и уставился на меня глазами, полными ненависти.
— Степа — это женщина, которую забрали в милицию по подозрению в убийстве Насти.
— Если ее забрали в милицию, там ее и ищите, а я не знаю никакого такого Степы. Ни женщины, ни мужчины — не знаю!
— Врешь! Ты ведь уже тогда знал, что она ни в чем не виновата. Наверняка, Бермудова из Настиного коттеджа к тебе побежала, плакаться в жилетку. А потом ты, возможно, с любовницей, чтобы вас не разоблачили, выкрал Степу из камеры. Так было?