Если завтра война. «Арабская весна» и Россия
Шрифт:
Арабская весна как развитие технологий «цветных революций» в Европе
Идущая третий год Арабская весна при всей непохожести своего течения во всех странах, ею охваченных, тем не менее оставляет крайне неприятное впечатление и аналогии с происходящими ранее и идущими прямо сейчас событиями в совершенно иных странах, никак не связанных с арабским миром и регионом Ближнего Востока.
По ряду совокупных признаков можно предположить, что события Арабской весны являются продолжением работы современных Соединенных Штатов Америки над разработкой технологий нового Шестого уклада по демонтажу и сборке общественно-социальных
Технологичность и проектность происходящих процессов во многом подтверждаются определенной шаблонностью и разбивкой на четко различаемые стадии – в разных странах они выглядят, естественно, по разному, но подходы и принципы остаются теми же самыми.
Для того, чтобы понимать угрозы, исходящие для нашей страны от существования и применения подобных технологий, нужно оценить и структурировать подходы, характерные для них. Стоит понимать, что технологичность предполагает жестко заданную схему – что является как преимуществом, так и слабостью подхода. Как только противник вынуждает действовать вопреки шаблону, технологи немедленно ставятся перед необходимостью выходить за рамки заданной схемы – а как показывает опыт, импровизация – не самая сильная сторона разработчиков существующих подходов.
«Арабская весна» стала прямым продолжением практики «цветных революций» и войны в Ираке, явилась творчески и достаточно глубоко проработанной схемой, учитывающей резко изменившийся в последние полтора-два десятилетия мир, и в первую очередь, в области информационного пространства и деидеологизированном и атомизированном мире. Современные войны за господство все более переходят из области материальной в ментальную, информационную – борьба за умы из вспомогательной превращается в основную, а собственно боевые действия, наоборот, становятся фоном для этой борьбы.
Для того, чтобы понять структуру технологии демонтажа, нужно сформулировать цели и задачи, которые ставятся технологами в общем случае.
Любой социальный субъект является сложно структурированной системой, имеющей вертикальные иерархические и горизонтальные сетевые связи. Государство – даже слабое – обладает максимально возможным числом таких связей, и поэтому для демонтажа такой структуры противник вынужден выявить все слабые места и линии разлома, по которым и будет нанесены удары.
К примеру, ливийская война сама по себе имела совершенно объективную подоплеку. Сам по себе мятеж 17 февраля 2011 года был далеко не единственным – за последние 20 лет против режима Каддафи были совершены 5 попыток мятежа и переворотов, самым серьезным из которых был мятеж начала 90 годов, вспыхнувший в Киренаике – причем по иронии судьбы его крайне жестоко подавили те же самые люди, которые в 2011 году возглавили победный мятеж, приведший к свержению режима и гибели Каддафи.
< image l:href="#"/>Основной причиной всех мятежей и недовольства было неравномерное и несправедливое распределение доходов от продажи нефтяных ресурсов Ливии. Большинство крупных месторождений и наиболее значимый Сиртский бассейн находятся в Киренаике (лишь
Второй причиной существования серьезной напряженности в Ливии стала характерная для всех арабских светских режимов несменяемость лидеров – по сути, диктаторов. Все они – и Каддафи, и Мубарак, и Асад, и Бен Али, и Салех – в начале своего правления являлись действительно прогрессивными политиками, принявшими для своих стран крайне важные и значительные решения, способствовавшие выводу их на очень высокие позиции в промышленности, в социальном развитии, укрепили международный авторитет. Однако пребывая десятилетиями у власти, эти лидеры неизбежно большую часть своих усилий стали тратить на сохранение существующего режима личной власти – и в конечном итоге это привело к обрыву социальных лифтов, лишило перспективы младшие поколения инициативных представителей элиты и населения, а существенное изменение социальной структуры общества, его урбанизация создало целый слой новых «недовольных горожан».
Если первое поколение горожан, переселившееся в них из сельской местности и пустынь, было маргинальным и еще не утратило связей с общинами, племенами, кланами и хамулами, то последующие поколения все более индивидуализировались, у них появлялись новые интересы, они получали совершенно иную мотивацию и строили принципиально иные планы на будущее, чем это могли представить себе престарелые лидеры, вожди и президенты. Последнее десятилетие, характеризующееся массовым проникновением информационных технологий и беспроводной связи практически во все уголки мира, резко ускорило все процессы и создало непреодолимую пропасть между поколениями. Идеалы элиты стали совершенно непонятны и враждебны населению.
Все это создало крайне питательную почву для подготавливаемого взрыва – и кризис 2008 года, который в общем и целом для стран Ближнего Востока оказался более щадящим в силу их меньшей вовлеченности в международное разделение труда, тем не менее привел к серьезным предреволюционным явлениям.
Именно линия разлома между поколениями с точки зрения отработки субъективных факторов воздействия на ситуацию была очень четко подмечена технологами «цветных революций», и они сделали ставку на городскую молодежь через создание оппозиционных молодежных сетевых структур по типу социальных сетей – «ОТПОР» в Югославии, «Кмара» в Грузии, «Пора» в Украине. Однако подобные технологии имели определенные ограничения и не сработали в более жесткой Белоруссии и сработали – но не в том ключе, который рассчитывали технологи – в Киргизии. Поэтому на несколько лет была взята пауза для того, чтобы осмыслить полученный опыт – и в первую очередь, в странах с традиционным исламским населением, со значительным преобладанием трайбалистских тенденций. Обкатку эти технологии проходили еще в одной стране бывшего СССР – Казахстане.