Эспер: Проект Пророк

Чернышов Александр

– Благодарю, генерал. Надеюсь, вам не нужно напоминать, что дальнейшая информация находится за пределами вашей юрисдикции, и доступа к ней у вас нет.

Никакого высокомерия, никакой заносчивости. Ни грамма эмоций, которые хоть как то намекнули бы Ильину о превосходстве полковника. Просто констатация факта.

– Да, конечно.
– в голосе генерала сквозила досада. На фоне почти механического спокойствия полковника из ПЭС* генерал смотрелся рубаха парнем и просто вулканом эмоций.

Генерал вышел из помещения. Вместо него зашли два человека в боевой броне. Один встал у

двери с автоматом наизготовку. Его напарник извлек из заплечного блока причудливый сканер и принялся проверять помещение. Я посмотрел на стоящего у двери бойца и невольно залюбовался им. Его броня полностью изолировала тело от внешнего мира. Ее контуры четко очерчивали фигуру, а вместо забрала обезличенная бронированная пластина с набором сенсоров. В такой броне лицо было так же защищено, как и все остальное тело. Она как будто поглощала свет, а не преломляла его. Если не знать заранее, где находится человек, то ни за что не обратишь на него внимания, даже если будешь специально его искать.

Мои мысли были прерваны другим странным солдатом, который сообщил полковнику, что никаких систем слежения не обнаружено.

– Итак, еще раз приветствую вас. Сейчас я в общих чертах опишу происходящее. Вы отобраны для участия в одном из военных экспериментов в рамках проекта 'Пророк'. Сейчас вам достаточно знать только следующую информацию. Вам запрещены любые контакты вне контингента проекта 'Пророк'. У вас нет дороги назад, вы не можете отказаться от участия в проекте.

– Но, это же прямое нарушение наших гражданских прав!
– возмутился один из присутствующих, худощавый высокий паренек, явно никак не тянущий на кадета или курсанта.

– У нас есть все полномочия на это, и даже больше.

– А что, если я просто встану и уйду?
– поинтересовался другой. Этот выглядел, как один из обитателей рабочих районов. Верней, один из молодых бандитов. Хотя, какие бандиты. Так, уличная шпана.

– Вас остановят. В случае же явной попытки к бегству вас подстрелят. Не насмерть, но чтобы далеко не убежали. Вы слишком ценны, чтобы убивать. Скажу даже больше. Вы все настолько ценны, что Федерация посчитала возможным пойти на многочисленные нарушения кодексов, как гражданских, так и военных. Теперь, надеюсь, вы не будете совершать глупости?

Ему ответили нестройным возмущенным гулом. Если опустить множество непечатных слов, все были этим не очень довольны, но рисковать не хотел никто.

– А почему именно мы? И что в нас такого ценного?
– задал я вопрос, который меня интересовал больше всего.

– Хороший вопрос. Правильный. Вы здесь потому, что каждый из вас обнаружил некие особые способности, и мы об этом узнали.

– И-и-и, собственно, что это за способности?

– Это вы узнаете уже на месте. Как и многое другое. Дальнейшая информация не подлежит разглашению. Сейчас вы проследуете в космопорт, где вас доставят на борт нашего судна. Любое поведение, выходящее за рамки обозначенных для вас в данный момент действий, будет означать попытку к бегству.

– Прямо как на тюремной планете. Шаг вправо, шаг влево - расстрел.
– мрачно усмехнулся парень с бандитской внешностью.

После этого нас под строгой охраной вывели

из аудитории. Хотя охрана скорее походило на конвоирование. Люди в такой же броне, как те, что были в аудитории, вели нас строго проложенным маршрутом, без малейшей задержки. Судя по тому, что нам не попадалось ни одного человека, а во всем здании царила тишина, как в операционной во время работы, всех сотрудников управления просто выпроводили. Серьезные ребята.

По дороге в космопорт я думал о словах, сказанных полковником. С одной стороны это все было жутко. Но с другой, безумно интересно. Да и бойцы, охранявшие нас. Они были так смертоносно красивы, в них чувствовался такой профессионализм. Перспектива оказаться одним из них манила меня сильней доковых магнитов. Стать элитой! Ух, прямо до дрожи пробирает.

Собственно, с такими оптимистичными мыслями я вместе с остальными погрузился в корабль. Да ни какой-то простой челнок, а настоящий десантный корабль. Модель я так и не смог опознать. Нас провожали два аэрокосмических истребителя. И снова я не смог определить их моделей, хотя знал практически всю технику Вооруженных Сил Федерации. На время перелета нас погрузили в сон. Проснуться мне предстояло уже только на самой базе.

Я открыл глаза от неприятного покалывания во всем теле. А ведь так хорошо спалось. Мне снилось, что я один из солдат РДС, щеголяю в модной и навороченной броне.

По пробуждению я обнаружил, что в реальности далек от этого сна, как Периферия от Земли. Я лежал в фаз-капсуле*, весь утыканный датчиками и иголками, а надо мной склонился медицинский робот.

– А, проснулся. Отлично. Я бы даже сказал, несколько необычно.

Говорившим оказался мужчина в форме медицинской службы. Подойдя ко мне, он активировал прикрепленный к предплечью портативный терминал и принялся считывать медицинские показатели на появившемся голографическом изображении. Что он там мог разобрать, лично мне непонятно. Для меня эта мешанина картинок, скачущих графиков и цифр было полной абракадаброй. Хотя, доктора, они странные. А военные доктора, так вообще чокнутые. Придешь к ним за таблеткой от зубной боли, а они тебе вколют укол, от которого зубы просто выпадут, зато отрастет что-то новое. Они называют это экспериментаторской натурой и страстью к новым открытиям.

– А что необычного?
– осторожно поинтересовался я. Как вы уже могли догадаться, докторов я недолюбливал.

– Ну, в вас, вэпах, вообще тяжело разобраться. Что норма, что не норма. Вы такие интересные.

– Так, что необычного конкретно со мной?
– я решил оборвать расходящегося слугу клятвы Гиппократа. А то его глаза начали блестеть нездоровым блеском. Того и гляди, препарирует, как жабу, гад в халатике.

– Конкретно с тобой странно то, что ты проснулся до того, как мы отключили фазовую капсулу. Еще более странно то, что ты двигаешься, слышишь меня и разговариваешь, когда, по идее, время в твоей капсуле движется в двадцать пять тысяч раз медленней, чем в окружающем мире.