Есть ли совесть у риэлтора. Реальные истории обычных людей
Шрифт:
– Тамара, подумайте, пожалуйста, перезвоните в любое время до утра, я буду ждать!
Через час позвонила Тамара, и мы договорились о встрече в час ночи в квартире.
На улице гроза, сильный ветер, ливень.
Я выбегаю из такси и мчу на пятый этаж. Успела! Их ещё нет. Приедут – не приедут?
Я стояла у окна и вглядывалась в темноту дождливой ночи. В груди у меня бешено колотилось сердце, потели ладони, стучало в висках. В квартире пахло яблоками и корицей. Берёза размахивала своими мокрыми руками.
Ровно в 9:00 утра понедельника я раздавала сторонам договоры, объясняла, что и где
Испанский стыд
Обратилась ко мне женщина с запросом о продаже её комнаты.
Женщину я знала много лет, её дочь училась в одном классе с моей сестрой. Скромная женщина лет шестидесяти, уже давно была разведена. Несколько лет назад приехала в город из посёлка и купила себе комнату в общежитии семейного типа.
Я выставила на продажу её комнату и стала показывать её потенциальным покупателям. Каждый раз тётя Таня, так я называла хозяйку, молча стояла и смотрела на все происходящее в комнате. Я со свойственным мне энтузиазмом каждый раз при очередном показе рассказывала про комнату и показывала все её достоинства:
– «Комната большая, светлая, уютная. Очень чисто, опрятно. Все работает, все в хорошем состоянии. Комната разделена на две зоны, что очень удобно. В зоне кухни большой, новый кухонный гарнитур. Встроена автоматическая стиральная машинка, ниша для микроволновой плиты, кухонная плита для приготовления еды. В комнату проведена горячая и холодная вода. В общем, очень удобно. Не надо ходить на общую кухню и готовить рядом с соседями. В комнате большое, новое пластиковое окно, огромный подоконник, что свидетельствует о большой толщине стены. Новая удобная мебель – кровать и раскладной диван, вместительный шкаф, прикроватный столик останутся новому хозяину. Натяжной потолок с точечными светильниками тоже разделяет зоны комнаты и кухни, свет можно включать раздельно разными выключателями. Очень достойный объект за небольшие деньги. Рекомендую брать, спрос на него сейчас очень большой».
Перед очередным просмотром я, как обычно, позвонила тёте Тане, чтобы предупредить о своём визите, но она неожиданно попросила меня показывать комнату без неё, а она будет уходить на время показов на прогулку. Я удивилась, но согласилась. У меня были свои ключи от комнаты, и проблем с самостоятельным показом не возникало.
После очередного показа я дождалась тётю Таню и спросила, почему она бесцельно ходит по улице в любую погоду, если она нам не мешает и вполне может присутствовать при показах.
Мне очень стыдно за мою комнату. А когда я слышу, как ты её описываешь, становится ещё хуже. Ведь комната на самом деле не такая хорошая, – тётя Таня сделала паузу и тихо ответила.
– В чем я не права? Разве я хоть в чем-то соврала людям? Что не соответствует тому, что я показывала и рассказывала? Скажите хоть один факт, который я исказила, – расспрашивала я.
– Все, что ты говоришь, правда. Ты не приукрасила и не соврала. Но ты утаила один очень важный момент, – говорила тётя Таня.
– Какой? – переспросила я.
– У меня очень неблагополучные соседи. Они пьют, скандалят, шумят по ночам. Мне за них очень стыдно, – краснея объяснила мне хозяйка.
В очередной раз
Хочешь – верь, хочешь – не верь
Взяла я в работу очень интересный «объект» – полногабаритную квартиру в историческом центре города. Наследство музейных работников, советской интеллигенции.
Дом располагался в историческом центре. Рядом – площадь с национальным театром, музеем изобразительных искусств, историческими зданиями по всему периметру пространства. Далее – уютный зелёный сквер с памятником-пушкой и видом на устье реки с фонтаном внушительных размеров.
Здесь же берег реки, над которой раскинулось некоторое количество мостов и пешеходных мостиков. Чуть поодаль раскинулся парк культуры и отдыха, излюбленное место жителей и гостей города.
Ну и самый заманчивый бонус – городская набережная огромного пресноводного озера, поистине волшебный уголок города, его визитная карточка. Множество замысловатых скульптур и монументальных памятников создают колорит целого региона и образуют музей под открытым небом.
Сюда же в порт заходят туристические корабли, круизные лайнеры, большие и не очень катера и лодки.
Сам дом отличался от многих типовых построек города. Центр дома выполнен в виде полукруга, от которого в обе стороны, как два огромных крыла, раскинули свои стены галереи здания. В широких парадных каждый межэтажный пролёт заботливо огибают перила с изогнутыми из кованого железа замысловатыми балясинами, укрытые деревянными поручнями. Элитныe квapтиpы в этом доме пpeднaзнaчaлиcь для пapтийныx paбoтникoв, yчeныx, apтиcтoв и пиcaтeлeй.
Пepвый этaж дома был caмым выcoким – в нeм pacпoлaгaлиcь мaгaзины, кафе, салон и художественная выставка.
От всего в этом «объекте» веяло историей и монументальностью. Высота потолков манила своей величественностью. Лепнина по периметру комнаты свидетельствовала об эстетическом вкусе хозяев. Огромные панорамные окна, выходящие на главную площадь города, подчеркивали весомость и статусность обитателей этой квартиры. Ванная комната поражала своим масштабом.
Мебель из массива занимала большую часть одной из комнат. Стеллажи от пола до потолка были заполнены редкими экземплярами книг, коллекционными изданиями, собраниями сочинений известных авторов, подписками научных журналов, краевыми изданиями и еще огромным количеством литературы на любой вкус и интерес. Много лет хранилась и разрасталась домашняя библиотека ушедших в мир иной жильцов квартиры. Тысячи переплетов устало выглядывали из под слоев старой пыли на приходящих прицениться клиентов.
Огромная напольная вешалка советских времен вытягивала свои кривые и длинные, как руки великана, крючки к недосягаемому для ее высоты потолку.
Все антресоли в прихожей и коридоре были наполнены книгами. Даже проход между кухней и ванной был забит старой литературой. Лишь в дальнем углу каким-то неведомым образом втиснулась стиральная машинка теперь уже больше похожая на винтажный образец.
В остальном же интерьер не особо отличался от обычной советской обстановки, коих в городе были сотни, а может быть, тысячи.