Есть такая болезнь - жизнь

Даниленко Жанна

– Вот если бы не вышла, он бы меня обратно принял.

Вера пожала плечами. Яр просто смеялся.

Ребята, Вы бы хоть дверь входную закрывали,

раздался голос Валеры.

Все головы повернулись в его сторону, но забеспокоилась и пошла к нему навстречу только Вера. Он обнял ее и крепко прижал к себе.

Все плохо, родной?

голосом полным участия спросила она.

– Да, Веруня. Аневризма лопнула.

В кухне повисла тишина.

– Ты говорил с родственниками?

– Нет, Костя говорит. А я домой, а тебя нет. Мама сказала, что ты сюда

поехала и я сюда.

Он пожал плечами, совсем как Вера.

Пойдем в комнату,

позвала Вера, показав Ярославу, что им нужно остаться одним.

Они ушли и плотно закрыли дверь.

Что такого случилось?

Начала Инна,- трагедия прямо. Сколько у него больных умерло, так кладбище можно открывать. И каждый раз трагедия.

Замолчи! Молчи лучше!

закричал Ярослав,- ты никогда, никогда его не понимала. Он был для тебя ступенькой твоего карьерного роста и все. Ты говоришь, что меня любишь, что приехала отношения налаживать, а их нет отношений. Налаживать нечего. Мама, вот у тебя есть Витя, так и попробуй ему быть матерью. Чтобы одной не остаться. А нас не тронь. Да ты нас родила, мы благодарны, можешь рассчитывать на финансовую помощь, но в душу не лезь и в жизнь тоже. Ты ушла когда мне было двенадцать. Я благодарен тебе за это. Я с тобой не общался почти, так ты хоть меня, как Юльку не искалечила. И в институт я не пошел, только чтобы тебя не видеть. Понятно? И Веру не тронь. Потому что она нам матерью была. И любила нас она, а не ты. Она в школу провожала, завтраки, ужины готовила, она уроки проверяла, она встречала с улыбкой и выслушивала, и плечо подставляла. Вот как отцу сейчас. Потому что она умеет любить, а ты нет. И не рыдай, потому что слезы у тебя фальшивые.

– Все сказал?

– Все. Прости, что не принял с распростертыми объятьями, но не могу.

– Я пойду.

– Нет. ты взвинчена, а путь по темнякам не близкий. Сейчас отец с Верой вернуться, чай попьем, и решим кто как поедет.

– Значит, я тебе не безразлична?

– Нет, ты моя мама. А маму не выбирают.

Лиза накрыла чай. Вернулись к столу Валера с Верой. Валера просил сына взять больничный и с температурой на работу не ходить, отлежаться пару дней. Сказал, что сам позвонит заведующей. Лизу просил лучше следить за сыном. Потом они уехали, каждый на своей машине.

– Как я устал, ты бы только знала, Лизонька.

– Догадываюсь. Ты мать когда видел последний раз?

– Месяцев пять назад, на дне рождения Вити. Это сын ее младший. И то мы не сидели, заскочили с Юлькой и поехали к ней, у нее малыши, она их со свекровью на долго не оставляет. Я потом у Юльки посидел с племянниками, со Степаном, да и домой. А тут вдруг слезу пустила, вот мамаша! Лиз, мы когда еще с ней жили и болели, то она кричала, что с двумя не справится и отец брал больничный или отгулы. Их брак все время пытался лопнуть, как мыльный пузырь. Он и был по сути мыльным пузырем. Игорь Витальевич, я это Вам рассказываю, потому, что вот так со стороны и не понять кто есть кто.

– Так кто от кого ушел?

– Да, мать ушла. Встретила мужчину, очень состоятельного и решила, что с ним добьется большего. Она тогда считала отца бесперспективным человеком. Вот ее второй муж про нее сказал – собака на сене. Да, так и есть. Ай расстроился я и стыдно мне перед Вами.

– Прекращай,

спать иди. Больной совсем.

Яр снова принял лекарства и пошел лег в спальне. А Лиза долго разговаривала о чем-то с отцом, затем дождалась звонка от Веры, что все доехали благополучно. Потом посмотрела вполглаза какую-то передачу по телевизору. Она даже не понимала о чем там идет речь. Она думала о Ярославе, о его жизни и его судьбе, о своих отношениях с родителями, о Вере и отце Яра. А потом решение как жить дальше пришло само собой. Она сходила в душ, надела самую красивую ночнушку, затем накинула халатик и пошла к нему в спальню.

Спишь?

спросила она шепотом.

– Нет, не спиться что-то.

Подвинься, я с тобой,

она скинула одежду и прижалась к нему под одеялом всем своим нагим телом...

Игорь Витальевич застал дочь, утром складывающей постельное белье в стиральную машину.

– Что случилось, Лиза? Ты решила стирать каждый день?

– Нет, просто мы постель испачкали. Да, папа, к сведению, мы с Яром спим вместе, это первое. Второе – твой бывший бизнес и твои бывшие партнеры не имеют отношения к моей личной жизни. И третье – свадьбы в Москве не будет. Я никогда не стану просить у свекра денег. Он сыну дал достаточно. Мы взрослые люди и проживем без помощи родителей. Ты все понял? И не смей говорить об этом с моим мужчиной.

– Ты выдвигаешь мне ультиматум?

– Да, ты меня правильно понял. Я взрослая самостоятельная женщина, папа.

Игорь Витальевич развел руками и удалился в комнату жены.

====== Часть 214 ======

Костя.

– Вы ее дочь?

– Да. Лия, меня зовут Лия.

– Пойдемте, присядем. То что я Вам скажу покажется Вам нереальным, противоестественным. Но это правда и какой бы тяжелой она не была, Вам придется ее принять. Ваша мама...

Умерла, да, я знаю, я слышала что говорили те, кто выходил от туда,

она головой кивнула в сторону опер блока,- но Вы не выходили долго, почему?

Она подняла на него глаза. В них не было слез, только пустота.

– Я думал. Прокручивал весь ход операции, обследование, мы его практически не сделали, некогда было. Мы все, кто там был так хотели помочь! Простите, я знаю, как Вам страшно сейчас. Может быть я могу для Вас что-нибудь сделать?

– Да. Я хочу видеть ее.

– Не лучшая мысль, Лия, поверьте.

– Я учусь в меде, я не боюсь. Пожалуйста.

– Нет, это другое и никакой опыт тут не поможет. Когда умерла моя жена, врач реаниматолог сделал посмертное кесарево и спас моего сына. А мне пришлось руками держать операционную рану. Я до сих пор не пережил этого. А сыну почти год.

– Видите, у Вас остался сын. А я теперь одна, совсем одна, на всем белом свете.

– Пойдемте в ординаторскую, Лия. Чаю попьем.

– У Вас курить есть?

– Должны быть бабушкины сигареты, пойдемте. Я знаю, где она их прячет.

Она курила одну за одной. Ходила по ординаторской взад и вперед, шептала, что-то. Костя молча наблюдал за ней. Он дежурил и то что случилось, случилось сразу в самом начале дежурства. А теперь уже темно, почти ночь. Надо позвонить кому-то. Она, дочь пострадавшей, не в том состоянии, когда можно человека оставить одного. Он боялся, что еще привезут кого-то и он должен будет идти. А она? Что делать с ней?