Есть только миг
Шрифт:
Незнакомка обвела ребят взглядом и улыбнулась.
– Да вы не бойтесь, – продолжала она, – Дед уже пять лет здесь лесником работает, и ни разу не встречал косолапых. На всякий случай в лес не углубляйтесь, а если пойдете, то стучите по деревьям палкой, шумите погромче. И на ночь палатку плотно закройте. В Сибири были случаи, когда медведи из-за любознательности или в поисках продуктов заглядывали в палатку.
– Так ребята, давайте костер рядом с палаткой разожжем. Я чувствую, что сегодня ночью от огня не уйду. А в туалет пойду только в сопровождении трех мужчин, – истерически посмеиваясь, сказала Галина.
Все
Когда взошла над лесом желтая яркая луна и осветила поляну, амазонка поблагодарила туристов за ужин, за чай с конфетами, пожелала доброго пути и медленно уехала в глубь леса.
А путешественники еще долго не уходили от костра, шутили, играли на гитаре, пели и рассказывали различные страшные истории. И только когда огонь погас, пошли спать. Иван, вспоминая наказ Ярославны, закрыл палатку изнутри, протиснулся бочком к стенке, успокоил Галю, сказав, что дверь закрыл на все пуговицы и быстро уснул, сопя в спину Ларисе.
Вскоре наступила тишина, все перестали ворочаться и разговаривать. Но Бурашев не мог уснуть. В его душе что-то происходило. Он думал о Кате. Ему она очень нравилась. Он все чаще любовался ею, и был в восхищении от ее фигуры, движений, черт лица, задорного смеха и доброй улыбки. Александр исподтишка наблюдал, как она готовила пищу, как мыла посуду или умывалась. Он чувствовал, что нравится Кате. Знал, что она тоже за ним наблюдает, присматривается, оценивает. Бурашеву хотелось, когда он что-нибудь говорил ребятам у костра, задержать свой взор на Кате, встретиться с ней взглядами, будто при этом, кроме словесной, передавалась еще какая-то информация.
Неожиданно по палатке застучали капли дождя. День простоял жарким и солнечным, земля успела хорошо нагреться, и Александр не чувствовал холода. Наоборот, было тепло и уютно лежать под шерстяным одеялом и слушать дробный стук воды по брезентовой крыше. Бурашев любил проливной дождь и часто во время него даже останавливал свою машину, чтобы насладиться стихией. Глушил двигатель, выключал магнитофон и молча слушал барабанную дробь крупных капель по капоту и смотрел сквозь водную пелену лобового стекла. В такие минуты хорошо думалось, мечталось и в душе зарождалось романтическое настроение.
В темноте палатки Александр не видел очертаний своей соседки, но чувствовал ее энергетику и тепло. Он вплотную придвинулся к Кате. Между ними оставалось только два одеяла, но и они казались бездной. Ему захотелось, чтобы вообще не было никаких преград. Бурашев потихоньку откинул свое одеяло, грудью легко коснулся лопаток девушки, а тазом её бедер и сразу сильно возбудился от этого прикосновения. Чтобы не выдать себя, он немного отодвинулся и попытался успокоиться. Но вдруг, Катя перевернулась к нему лицом, и Александр почувствовал частое и прерывистое дыхание девушки. Ее рот находился на уровне его подбородка, и, казалось, был совсем рядом, в сантиметре от него. Саша не смог удержаться, выпучил губы, сжал их розочкой и подал свое лицо чуть вперед. Бесшумно коснулся губами лба Кати и сразу отпрянул.
Казалось, девушка долго ждала этого поцелуя, а, дождавшись, в то же мгновение выгнулась в пояснице, прижалась к Бурашеву всем телом, почувствовала возбуждение Александра. Затем повела лицом немного вверх, уткнулась влажными губами в щеку и нежно прикоснулась к
Но Александру и этого было мало. Ему нестерпимо хотелось ласкать эту очаровательную девушку. Он положил свою ладонь на ее таз, тихо и медленно провел вниз по бедру, потом вернулся назад и повел кистью вверх. Наткнулся по пути на локоть, но Катя его тут же приподняла, пуская наглую и горячую ладонь Александра к себе на грудь. Бурашев почувствовал, как девушка напряглась, когда его кисть коснулась нижнего края ее груди и медленно поползла дальше вверх. Саша терял голову от наслаждения, лаская грудь Кати и нежно целуя ее в губы. Затем он бесшумно вынул свою правую руку, перенес вниз, осторожно нащупал там ногу девушки и положил ладонь между ее коленок. Катя учащенно задышала и раздвинула ноги, пропуская кисть Александра. Затем сильно сжала бедра и застыла. Ее губы приоткрылись и не двигались, казалось, она даже перестала дышать. Спустя несколько секунд, напряглась всем телом, потом резко расслабилась и, сдерживая дыхание, медленно выдохнула горячий воздух. Затем, стараясь не шуметь, дважды поцеловала Александра в щеку, и перевернулась на другой бок, предварительно убрав руку парня с бедра и положив ее к себе на живот.
Саша понимал, что желание ласкать друг друга есть не только у него, но не хотелось шараханьем будить друзей и подавать поводы для утренних сплетен. Поэтому ему ничего не оставалось, как взять себя в руки и постараться успокоиться. Александру это долго не удавалось и заснуть он смог лишь когда в палатке уже стало светлеть, и можно было отчетливо рассмотреть предметы.
Проснулся Саша от громкой музыки. Рядом с палаткой стоял на траве магнитофон и ревел песню Олега Газманова «Эскадрон». Именно громкой музыкой, Иван будил последних сонь, когда все остальные туристы уже встали, умылись и были готовы к завтраку.
Бурашев вылез из палатки. Голова казалась тяжелой от недосыпания. Солнце спряталось за перистыми облаками, но воздух с утра уже успел прогреться, и лицо ласкала комфортная теплота. После ночного дождика было свежо и легко дышалось. Поздоровавшись со всеми и нежно взглянув на Катю, резавшую хлеб, Александр пошел умываться к реке и вскоре примкнул ко всем туристам на завтраке у костра.
– Вот ты, поспать любишь, Саша, – усмехнулась Лариса, – Все уже давно встали, завтрак приготовили, костер развели, а ты все спишь и спишь.
– Это все дождик виноват. Я под него ночью уснуть долго не мог, поэтому и проспал сегодня, – отшутился Бурашев.
– Может быть это не дождик, а Катя виновата? Ээээээ, – заблеяла Лариса.
«Наверное, Лариску ночью задели. Сидит, подкалывает, выдра», – подумал Александр и ответил вслух с кислой улыбкой на лице:
– Да, как мне Катя может помешать? Она спит очень тихо, не сопит и не ворочается. Вот твое похрапывание, Лара, я даже с камчатки слышу.
– Это все поклеп, вы ему не верьте, – с набитым едой ртом произнесла Лариса.