Естественные
Шрифт:
Слоан перемещалась по периметру клуба, ища пути выхода и высчитывая количество посетителей, популярность группы, количество потребляемого алкоголя, а также дорогу до уборной.
Дин, Локк и я отслеживали последние шаги Женевьев.
— Две уборные. На дверях нет замков, — темные глаза Дина сканировали помещение с почти военной точностью.
— Женевьев была в очереди с подругой, — сказала нам Локк. — Подруга зашла в первый туалет, оставив Женевьев в очереди к другому. Когда подруга вышла, Женевьев не было в очереди. Подруга решила, что она во второй уборной и вернулась к бару.
Я подумала о фото Женевьев, которое прислал Н. О., о Женевьев с синяками и с застывшей кровью на голове. Затем я вытолкнула эту картину из головы и заставила себя думать о событиях, которые привели к ее похищению.
— Окей, — сказала я. — Я Женевьев. Я немного пьяна, может сильно. Я, спотыкаясь, иду сквозь толпу, жду в очереди. Моя подруга пошла в одну из уборных. Освободили другую, — я немного пошатывалась, повторяя движения девушки. — Я вошла в туалет. Может, я помню, что щеколда сломана. А может, нет.
Размышляя, я осмотрела комнату: унитаз, раковина, разбитое зеркало. Оно и было разбито до того, как Женевьев похитили? Или она разбила его? Я развернулась на триста шестьдесят градусов, обдумывая все это, и стараясь не обращать внимания на то, что уборные в клубе для совершеннолетних такие отвратительные. Пол был липким. Я даже не хотела смотреть на унитаз, а все стены были разрисованы граффити.
— Если ты забыла закрыть дверь, я могу войти вслед за тобой.
Спустя мгновение я поняла, что Дин говорит от лица убийцы. Он сделал шаг ко мне, дела маленькое пространство еще меньше. Я попятилась, но отступать было некуда.
— Прости, — сказал он, поднимая руки. Оставаясь Женевьев, я непроизвольно улыбнулась. В конце концов, это клуб, а он был очень симпатичным...
Секундой позже, Дин зажал мне рот рукой.
— Я мог бы усыпить тебя хлороформом.
Я вывернулась из его хватки, прекрасно понимая насколько близки наши тела.
— Ты не сделал этого.
— Нет, — согласился он, смотря мне в глаза.
На этот раз он обхватил рукой мою талию. Я прижалась к нему.
— Может я не слегка навеселе, — сказала я. — Может, я слишком пьяна.
Дин понял намек.
— Может я подсыпал что-то тебе в выпивку.
— От уборной до ближайшего запасного выхода пять футов, — Слоан произнесла это наблюдение, стоя около двери в уборную. Очевидно, ей не хотелось присоединиться к нам в тесной и отвратительно комнатке.
Затем пришла агент Локк.
— У нас есть свидетель, который мог видеть, как Женевьев входила в уборную, — сказала она. — Но никто не видел, как она вышла.
Учитывая, что Женевьев вероятно была не единственным пьяным человеком в клубе «Муза», я не была удивлена. Было страшно подумать, как легко можно было вывести девочку под кайфом из туалета, по коридору и выйти с ней.
— Девять секунд, — сказала Слоан. — Даже если идти, пошатываясь, как Женевьев, расстояние между уборной и ближайшим выходом достаточно маленькое, чтобы кто-нибудь мог вывести ее отсюда за девять секунд.
Ты выбрал Женевьев. Ты ждал подходящего момента. Тебе нужно лишь девять секунд.
Этот Н. О. был дотошным. Планировщик.
«Ты не делаешь ничего просто так, — думаю я. — И причина,
— Ладно, детишки, игры закончились, — агент Локк мелькала на заднем плане, позволяя нам работать, но очевидно, у нее был график. — Как бы то ни было, я пришла к тому же выводу, что и вы. У двух предыдущих жертв обнаружили следы ГОМК [8] в крови. Н. О. скорее всего подсыпал что-то в выпивку Женевьев и увел ее через черный выход, ни с кем не встретившись.
8
ГОМК (гамма-оксимасляная кислота) — применяется в медицине в качестве успокаивающего и ноотропного средства в виде оксибутирата натрия.
С опозданием, я поняла, что Дин все еще держал меня за талию. Спустя секунду, он должно быть тоже понял это, потому что убрал руку и сделал шаг назад.
— Есть следы Н. О. снаружи? — спросил он.
Было легко забыть, что я здесь не в качестве профайлера. Я была здесь как приманка, и ФБР надеялись, что я приведу убийцу прямо к ним.
— Агенты в штатском ходят по улице, как мы и говорили, — сказала нам Локк. — Под видом волонтеров раздают листовки и ищут людей, у которых может быть информация об исчезновении Женевьев.
Дин прислонился к стене.
— Но вы составили список агентов?
Локк кивнула.
— Всех. Я даже установила камеры, чтобы Лиа и Майкл могли проанализировать каждого, кто приходит.
Похоже, Локк не просила разрешения у руководителя, чтобы вовлечь естественных в это расследование.
Она убрала прядь волос с лица.
— Кэсси, нам нужно чтобы ты осмотрелась на улице. Я должна была бы дать тебе листовки, если бы мы могли сделать это, но даже я не могу держать Бриггса настолько далеко.
Я попыталась представить себя на месте Н. О.. Он хотел выманить меня из дому, и у него получилось. Он хотел втянуть меня в это дело, и теперь я стояла в центре места преступления.
— Ты проверила все, что хотела? — спросила меня агент Локк.
Я посмотрела на Дина, который все еще держался на расстоянии.
Ты хотел втянуть меня в это дело. Ты все делаешь по веской причине.
Причина, по которой ты украл эту девочку — я.
— Нет, — я не объяснила ничего агенту Локк. У меня не было объяснений. Но в душе знала, что мы не можем уйти. Если это было частью плана Н. О., если он хотел, чтобы я пришла сюда...
— Мы что-то упустили.
Н. О. ожидал, что я увижу что-то. Что-то я должна была найти, то, что имело смысл для меня.
Медленно, я развернулась на триста шестьдесят градусов, чтобы снова все осмотреть. Я посмотрела под раковину. Осторожно, я провела пальцами по краям разбитого зеркала.
Ничего.
Автоматически я посмотрела на граффити на стенах. Инициалы и сердца, проклятия и оскорбления, пошлости, тексты песен...
— Здесь, — одна строчка текста бросилась мне в глаза. Сначала я даже не прочитала слова. Все, что я видела, это буквы: не курсив, но и не печатные, такой же ровный почерк, как на открытках в черных коробках.