Эстетика бродяг
Шрифт:
Вышел я из магазина, чихнул от непередаваемой пахучести летнего вечера, смотрю и глазам не верю. В сумерках, неподалеку на лавке, сидела она, гордо откинувшись на спинку, и не спеша пила дорогое пиво из кокетливой бутылочки.
У меня от вида этой картины даже какая-то рябь по телу пошла. Нервная дрожь, можно сказать. Какой раз я выходил на этот пятачок и натыкался на одну и ту же дамочку. И каждый раз она вся из себя - леденец в блестящей упаковке, одинокая и вполне доступная. Сама судьба, одним словом.
Выпил
Я лежал под лавкой, корчась от смеха, а она хлестала меня по голове сумочкой. Через пять минут возле нас остановилась патрульная машина с мигалками. Так, подумал я, отсмеявшись, беспокойная ночь в обезьяннике гарантирована. Хорошо, если бы без мордобоя и костоломства.
Из машины вышли двое в форме и двинулись к нам. Да так вальяжно, словно два педика, идущие на танец.
– Кто это?
– спросил сержант, брезгливо указывая на меня дубинкой.
– Это мой муж, - неожиданно ответила женщина.
– А почему под лавкой?
– Я серьгу уронила. Он ищет.
– Так что же вы бьете его тогда?
– Плохо ищет, - не терялась женщина.
– Да он же пьян у вас в стельку! – не искренне ужаснулся второй.
– Знаю, вот он за все сразу и получает.
– Короче, женщина, тащите его домой, а не то мы заберем, - сказал сержант и пошел обратно, покачивая бедрами.
Женщина вытащила меня из-под лавки, взяла под локоть и повела во дворы.
– Ты куда, подруга, меня ведешь?
– дружелюбно спросил я.
– На экзекуцию.
– Куда это?
– К себе домой. Пока ты до чертиков не напился, может, еще и пригодишься на что.
– Кроме интима, ничего не предлагать.
– А на что ты еще нужен. Не в ладушки же с тобой играть, - засмеялась она.
– Уже поздно, и лучше экземпляра не найти.
– А что же ты сразу не дала себя обнять?
– Вот еще, я сразу ничего и никому не даю. Сразу я только беру то, что мне надо.
– Хм, вот ты какая.
– Все нормальные женщины такие.
– Ну, допустим…
– Помолчи, мы уже пришли.
Дома нас ждал уют и журнальный столик с вином и фруктами. Жила она одна и, судя по обстановке, очень даже неплохо. Имела, наверняка, в городе пару мест, где на неё пахали безмозглые трудоголики, и стригла с их усердия крупные и мелкие купюры.
Она была очень привлекательная, крашенная шатенка с зелеными глазами, лицом похожая на окончательно забуревшую Милу Йович с фигурой греческой вакханки. Она могла бы прослыть очаровательной, но холодный блеск изумрудных глаз выдавал тертую стерву, которая делает только то, что хочется, и всегда своего добивается.
Мы толком и выпить не успели, не поболтали, как она в постель потащила.
Свое дело я знал хорошо. Но только мы
– Слушай, - прервав процесс на интересном месте, спросил я, - а у тебя был какой-нибудь отвергнутый поклонник?
– А как же, только почему был, он и сейчас есть. И не один.
– И он цветы дарил, в любви признавался?
– Да.
– А под балконом серенады пел?
– Нет.
– А ты ему взяла и отказала?
– Тебе-то какое дело?
– удивилась она.
– Почему? Почему?
– не унимался я.
– Что почему?
– Почему влюбленному поклоннику отказала, а меня меланхоличного подонка с улицы подцепила? Почему?
– Хм, забавный ты, - усмехнулась она, стараясь возобновить процесс.
– Влюбленному поклоннику сразу душу и сердце подавай. А мне простого секса хочется. Ты уж позволь, мне самой решать, с кем встречаться.
– Тебе волю дай, ты, наверное, и с чертом переспишь, - зачем-то ляпнул я.
– А ты что, пришел мне грехи отпускать?!
– она зло сверкнула глазами и выбралась из-под меня.
– Нет, - покачал я головой, сделав невинное лицо.
– Просто никак не пойму, как можно без любви совокупляться. Ты что животное?
– О, господи! А сам-то!
– воскликнула она.
– Причем здесь я, у меня жизнь давно не сложилась, - грустно сообщил я.
– Да, и вообще, я пропащий человек. Но ты… Ты такая милая.
– Пошел ты!
– Ха! Вот ты так! Вот она ваша правда жизни! Как на ладони! Города ваши - это клубки совокупляющихся змей! В этих тухлых местах вряд ли найдется место любви! Всё кругом пропитано фальшью!
– орал я и для убедительности добавил слова великого джазмэна: - Пристрели! Пристрели меня, пока я счастлив!
– Эй! Ты чего! Ненормальный?!
– возмутилась она.
– Почему ненормальный? Очень даже нормальный!
– паясничал я. – Может, я тоже когда-то в любви нарвался на такую же стерву. Я к ней с чувствами и дымящимся сердцем, а ей смешно было. И теперь вот тоже без печали чужими чувствами подтираюсь!
– Ты чего выступаешь?! Козел!
– взорвалась она не на шутку.
– Я не выступаю, просто хочу понять, есть здесь любовь или нет.
– Ну ты и придурок!
Она с силой оттолкнула меня, да так, что я скатился на пол.