Эта безумная семейка

Чернокрылая Мария

Уже отпирая дверь кабинета, я кое о чем вспомнила. Обернувшись, глянула на Нику и сообщила с таким видом, чтобы она сразу поняла – отказаться от “приглашения” нельзя:

– Кстати, да. В среду, в четыре часа вечера жду тебя в четыреста седьмом классе. Не опаздывай.

И отправилась производить фурор (меня-то с “истинным” цветом волос в школе еще никто не видел)! Чуется мне, что жизнь станет еще интереснее, чем была. Даже если Ника обидится на меня за руну, и не будет оправдывать прозвище “Паника”. Все равно больше трех дней не выдержит, уж я-то знаю.

Отступление четвертое.

Вильгельмина была единственной дочерью Мадлен. Как так случилось –

это длинная и грустная история, в которой есть место интригам, ненависти и колдовству. Если говорить коротко – Мадлен прокляли, что не удивительно. Удивительно другое – ни сама Мадлен, ни ее мать, ни другие члены и друзья семьи не смогли снять проклятие. А когда оно распалось само, было уже слишком поздно – ведьма умирала.

Так вот, Вильгельмина, или Вил, как ее называют в семье, была единственным ребенком у матери. Да и двоюродных братьев и сестер у нее было не так много, как ей хотелось бы. Строго говоря – только трое родственников одного поколения. Яромиру и Эсмиральду можно не брать в расчет, потому что первая почти не общалась с семьей, а вторую отец скрывал от всего магического мира – как же, она не-маг! Вот и остались Антай, Зарейна и Алекс. Из всех них нормально можно было общаться только с Зарейной.

Наверно, это общение и сказалось на тогда еще юной ведьмочке. Или, может быть, Вил выросла такой вопреки матери и бабушки, с которыми у нее всегда были довольно напряженные отношения. Как бы то ни было, вместо мудрой Старшей ведьмы семье Ворожбитовых досталась особа довольно ветреная. Впрочем, это касается исключительно отношений с мужчинами. В своей “работе” она куда как серьезна, молоденькие ведьмочки ею восхищаются. Мужчин же, кроме тех, что относятся к ее семье, Вильгельмина считала за развлечение. Ну и, конечно, как некоторое приключение перед тем, как забеременеть.

Кого-то, пожалуй, может удивить, что у нее, еще не слишком-то старой ведьмы (по критериям магической братии, разумеется), уже шестеро дочерей. На самом деле все куда как просто – Вил всегда мечтала о сыне. Но, увы или к счастью, не сложилось. Но дочек своих она любит, пусть порой и поступает с ними слегка несправедливо – о чем только говорит случай с Красимирой, на которую Вильгельмина рассчитывала в будущем возложить обязанности Старшей, и которая решила, что судьба ее должна была сложиться по-другому, и уехала на Шаман-се, чтобы стать ведущей на мыс-волне.

Глава шестая.

Вот примерно так и длилась моя “школьная” жизнь. Знаете, что я вам скажу? За последние две недели я поняла, что школа – это тоже дурдом, как и мой дом. Только второй привычней, и в нем сумасшедших магов больше. А в первом – больше шума, детей и... интриг. Наблюдать за любовными интригами – это вообще нечто. Записочки, слухи, шепотки...

Но, что меня больше всего радовало – за день до предстоящей встречи со всеми местными магами (кроме, конечно, преподавателей и охранника – их я выдавать детям не собиралась, а то еще разболтают) я впервые почувствовала, что мой план хоть немного, да подействовал. На меня косились подозрительно, но уже не так удивленно и насмешливо, как в первые дни. Те же классы, которым выпало несчастье учить историю под моим началом, вообще тихо страдали. Хотя, все-таки, я преувеличиваю. Страдали только те, кто ничего учить не хотел. Остальных я старалась, как могла, заинтересовать своей любимой наукой, и давала задания более творческие, чем простое заучивание параграфа.

Кстати, я таки произвела фурор своей прической! Старшие классы оценили, младшие тихо хихикали вслед, а учителя... О, учителя валялись – кто

от ужаса, кто от возмущения, а кто и от восторга. Чувство свершенной пакости прям таки грело душу.

В общем, все постепенно шло в нужную мне сторону. Единственное, что мне никак не давалось – я не могла придумать, куда сплавить Диану. А в том, что ее нужно вытаскивать из этого места – не было сомнения. Так же, как и мальчика-русала. Но с ним все проще, он в конфликт сам с собой не вошел. Да и есть у меня одна идея... Надо только связаться с Чадарой, моей двоюродной сестрой, – она занимается культурой подводных народов, так что у нее есть нужные связи. А это лучше сделать через дядю Алекса, чтобы, так сказать, не напороться...

Но, как оказалось во вторник, Диана – не единственная моя проблема. Вот именно в тот злополучный вторник я поняла, что зря тогда, в поезде, добавила последнюю фразу.

После работы я возвращалась домой через парк (условный такой парк, что сказать), на улицу уже спускались сумерки (засиделась... не поверите, почему! Увлеклась чтением школьного учебника. Какой же там бред-то пишут...). В кои-то веки не шел дождь, и это ужасно радовало. Саманта от меня нагло сбежала еще в школе, когда я в очередной раз пыталась поделиться с ней своим искренним возмущением. Проще говоря – было тихо, спокойно, и вечер обещал быть приятным. Неприятностями даже не пахло.

Я шла и мечтала, что приду домой, попрошу Лаптя сварить какао на двоих, и буду беседовать со своей соседкой по комнате, Татьяной. Она оказалась на диво приятной девушкой, простой и открытой. Внешность чисто русская – чуть округлое лицо, волосы льняного цвета доходят до талии (и как она справляется с такой копной?). Вот только глазки зеленые, мечтательные. Ее безумно красит улыбка – на щечках появляются премилые ямочки. В общем, картинка – невинная и нежная. Да и, скажу я вам, мечты и устремления у нее не в пример лучше и чище, чем у других людей. Хочет поступить на биолога, очень любит растения. Ее стараниями наша комната скоро превратиться в небольшой полисадничек. Мда, на работе меня цветами Ежевичка заваливает, а дома – Таня. Чуется мне, что скоро я сама зеленеть и цвести начну.

Парк вот-вот должен был кончиться, а за ним всего пара улиц – и дом. Но, как говорится, не судьба. Меня остановили весьма наглым образом – тихо подойдя со спины, одной ладонью закрыли рот, а второй – левую руку. И прежде, чем я успела как следует возмутиться (укусить, к примеру), над ухом вкрадчиво прозвучало:

– Тихо! Свои...

Ха! А я-то еще удивилась, почему только за левую... Понимаете, у меня рефлекс условный – как только меня хватают сзади, я, не задумываясь, бью под дых левым локтем. Да нет, не левша я. Просто привычка. Да и, кстати, ко мне сложно подкрасться незаметно. Если, конечно, ты не маг. Или не криминальный колдун.

Который и стоял позади меня, в лице (по крайней мере, голосе) моего троюродного брата, Борталио.

Мысленно сплюнув с досады, убрала руку со своего лица и уже хотела возмутиться на тему того, что, во-первых, нельзя так подкрадываться, а во-вторых, меня не тянет на общение с семьей, но мне снова не дали.

– Я по делу, – лаконично заявил Борталию. После чего, отпустив меня, добавил весьма неохотно: – Мне нужна твоя помощь. Как работника ТШ и неудавшегося агента МагХраны.

Интере-эсно. Особенно – последнее. Вот, скажите, неужели у меня действительно такие милые родственнички, что постоянно наступают на больную мозоль? В то, что слухи расползаются так медленно, я ни за что не поверю. Ну, если он мне еще припомнит...