Эта дурацкая любовь
Шрифт:
Я приподнялась на локтях и посмотрела на Даню.
– Правда?
– Абсолютная, – ответил мужчина.
– Уже спать пора, давайте в кровати ложиться.
– Ну, ма – а – а – м, мы тут хотим спать. С вами, – начала хныкать Тая.
– Это что еще за новости? Кто спит на полу? Чтобы застудить себе все?
– Вообще – то мы подстели матрац и несколько одеял из шкафа, – сказал Истефеев. Я прожгла его взглядом.
– Ну, мамочка, можно? – это уже Филипп. Мне пришлось сдаться.
Дети
Дети уснули быстро, не прошло и десяти минут, как они уже мирно посапывали. Я села по – турецки внутри шатра и Даня поступил так же.
– Мне завтра нужно будет возвращаться, – тихо сказал мужчина.
– О, – только и смогла сказать. Я понимала, что у него своя жизнь и все такое. Но не думала, что реальность так быстро дать о себе знать.
– Фил и Тая будут очень расстроены. Поэтому я и не хотела ничего говорить! – громким шепотом начала кричать.
– Я знаю, знаю, – Даниил запустил руки в волосы и взъерошил их.
– Там у нас проблемы с проектом и мне нужно быть на работе. Очень большие деньги стоят на кону.
– Я понимаю, что работа очень важна. Правда, понимаю. Но это твои дети, Даня! Они только узнали, что ты их папа. Ты посмотри, с какой радостью они восприняли эту новость. А ты завтра скажешь им, что уезжаешь…
– Я думал об этом.
– Да неужели, – сарказм так и сочился из меня.
– Лия, не делай из меня плохого парня, ок? Я пытаюсь справиться со всем. Пытаюсь найти оптимальный выход из ситуации.
– И как, нашел?
– Да.
– Можно услышать?
– Предлагаю вам переехать в Москву, – просто сказал мужчина. А я смотрела на него и пыталась понять, в какой момент стоит смеяться. Он же шутит, да?
– Ты шутишь?
– Серьезен, как сердечный приступ.
– Давай выйдем из шатра, – спокойно сказала, наверное, слишком спокойно. Потому что Даня подозрительно спросил:
– Зачем?
– Чтобы я смогла наорать на тебя и побить!
– Ты можешь просто выслушать меня минуту?
– Ох, это не весь гениальный план? Что ты еще придумал, м? Отправишь учиться детей заграницу? Или подыскал им милый интернат?
– Что ты начинаешь? Бред не неси! – вспылил мужчина.
– Я говорю о том, чтобы приехать в Москву на неделю! Всего на одну неделю. Я решу все вопросы, и мы вернемся сюда.
– Во – первых, никаких «мы», ты все еще на испытательном сроке. Во – вторых, ты предлагаешь выдернуть детей из их привычной жизни, чтобы тебе было удобненько играть в отца? Мило.
– Да почему ты каждое мое слово переиначиваешь? Я не
– Я не хочу, чтобы ты оставался. Я хочу, чтобы ты не разбивал сердца моим детям.
– Они и мои дети тоже! Ты можешь винить меня во всех смертных грехах и будешь в своем праве. Но просто помни, что я не знал о детях. И я еще не научился быть идеальным родителем. Но я хочу. И приложу к этому все силы.
Я почувствовала себя настоящей стервой. Ведь он прав. Я слишком насела на мужчину. Может, стоит дать ему поблажку?
– На неделю говоришь? – пробормотала я.
– Большего и не прошу. Они как раз познакомятся с бабушкой и дедушкой.
– Я не знаю, Даня…
– Лия, пожалуйста, – просит Истефеев. И смотрит на меня своими голубыми глазами. Внутри меня такая нежность. Она растекается по телу и бежит по венам. Черт возьми, этот мужчина одним взглядом может уговорить меня на все!
– Хорошо. Мы поедем с тобой в Москву.
=23
Даниил
– И, как я уже вам говорил…, – меня прервал стук в конференц – зал.
– Даниил Львович, извините, что помешала, – сказала Тамара Дмитриевна, моя секретарша. Вид у нее был немного дикий. Я нахмурился. Она же знает, что я как раз на переговорах с важными клиентами, которые тоже смотрят на нее.
– Но пришла госпожа Пылаева и… И Вам лучше выйти. Скорее. – Тома закрыла за собой дверь.
Какого черта Рада пришла ко мне на работу? Я же оставил ей сообщение, сказал, что вечером заеду к ней.
Сегодня утром я приехал в Москву. Прощание с детьми разбило мне сердце на тысячи осколков, которые впиваются и ранят при каждом вдохе. Никогда в жизни бы не поверил, что можно безоговорочно полюбить так сильно кого – то. Но вот он я. И уже не представляю жизни без Фила, Таи и… Лии.
Жду не дождусь, когда они приедут. Завтра за ними выедет нанятый мной шофер и привезет сюда. Анелия сопротивлялась, говорила, что сама приедет на своей машине… Пусть говорит, что хочет, но у нее это, что угодно, но не машина. Самокат и тот больше.
Еще сегодня должны привезти мебель в детскую…
С этими мыслями я зашел в свой кабинет, и едва успел увернуться от летящей в мою сторону книги.
– Какого черта?! – заорал я.
– Какого черта?! Я тебе сейчас покажу какого! – прошипела Пылаева, и взяла с моего стола подставку для ручек, двинулась на меня.
– Рада, ты что творишь? – попытался вразумить девушку.
– Я? Ничего. Разве не видно? – сквозь зубы проговорила Пылаева, и бросила в меня подставку. Я увернулся, и она попала в стену, проделав в той вмятину.