Эта война еще не кончилась
Шрифт:
– Снайпер. У басаевцев много женщин-снайперов. Есть из Прибалтики. Я встречал и русских.
– Наши от Грозного далеко? – спросил Денис.
– Они идут не прямо на Грозный, а обходят его со всех сторон. Сейчас довольно быстро продвигаются с севера. Они уже у станицы Червленой. Наступают со стороны Хасавюрта.
– А ваши, – поинтересовался Борис, – здорово упираются?
– Сейчас не особенно. Только у Надтеречного канала имеются хорошо укрепленные опорные пункты. В основном сейчас силы басаевцев и хаттабовцев сосредоточены в Грозном, Гудермесе, Шали и Урус-Мартане. Неплохо укреплены Бамут и
– Неужели разведка не в курсе? – Илья недовольно посмотрел на Бабича.
– Протесты заявляют, – кивнул Рамиль. – Поговаривают о введении визовой системы. Но это уже не первый месяц. Жена Масхадова, говорят, уехала через Грузию в Европу просить о помощи борцам за свободу Ичкерии.
– Вот суки! – буркнул Денис.
Малика удивленно взглянула на него. Обычно он был сдержаннее.
– Ты же слышал по телику, – повернулся к нему Богатырь, – во всю глотку орут, чуть ли не войной нас пугают. Забыли, суки, как Югославию разделывали, тогда плевать на все было.
Параллельно с военными действиями в Чечне идет не менее заметная информационная война, в которую вовлечены воюющие стороны и Запад. Ситуация точь-в-точь повторяет ту, которая сложилась вокруг балканского конфликта, когда весь мир усилиями западных СМИ видел слезы и мытарства мирных косовских беженцев. Россия наконец-то решила навести порядок в собственном доме и покончить с бандитским режимом, доведшим Чечню до феодального, а то и до первобытного состояния. Но Запад крутит все ту же заезженную пластинку чеченских «борцов за свободу». Во всем, разумеется, обвиняют Москву. В Москве взорвались дома, погибли люди. Западные СМИ сообщали об этом как о «…результате непродуманной политики России на Северном Кавказе». Есть нечто удивительное в этом. Недовольство действиями России в Чечне выражается в те же дни, когда в Лондоне проходит следствие по факту убийства в Чечне английских специалистов. Москву призывают «договариваться». С кем?! С теми, кто отрубает головы ни в чем не повинным людям? Кто взрывает дома со спящими жителями? Никакого договора здесь быть не может! Только приговор! А не пора ли и нам, как в советские времена, вновь именовать, скажем, боевиков ИРА (Ирландской республиканской армии) не террористами, а борцами за свободу ирландского народа?
Николай проснулся от грохота откинутого люка и зажмурился от ослепительного света мощного фонаря, направленного ему в глаза.
Сергей тоже проснулся.
– Вылезайте! – услышали они.
– В чем дело? – стараясь говорить спокойно, спросил Сергей. – Мы сутки машину делали. Нам хозяин…
– Вылезайте! – повторили сверху. – Или гранату брошу!
– Чего они? – испуганно спросил Николай.
– Сейчас узнаем. – Сергей кряхтя полез по лестнице.
Едва его голова оказалась у края люка, сильные руки, вцепившиеся в волосы, вырвали его из люка и бросили на землю. Резкий удар ногой
Упав, Сергей сжался, пытаясь защитить бока локтями, а лицо ладонями, стиснул зубы.
Локтева били со всех сторон. Били сильно, зло, но бестолково.
Рядом кричал Николай. Сергей потерял сознание.
Человек шесть пинками катали Николая по земле. Потом кто-то что-то крикнул, и избиение прекратилось.
Оставив лежать окровавленных русских у открытого люка, чеченцы ушли к четырем автомашинам. О чем-то недолго поговорив с хозяином, уехали.
К русским подошли двое чеченцев с заткнутыми за ремни пистолетами.
Один из них тронул ногой Николая. Тот застонал. Другой слегка толкнул Сергея. Что-то сказал хозяину.
Присев, хозяин осветил фонариком лицо Сергея и покачал головой. Разбитая правая бровь, расквашенный нос, окровавленные губы. Хозяин перевел луч фонарика на его руки. Внимательно осмотрел их. Даже пощупал. Довольно буркнув, встал. Подойдя к Николаю, снова присел. Осветил лицо парня.
– Сука!.. – простонал тот и попытался плюнуть ему в лицо.
Вместе с кровью Николай выплюнул выбитый зуб и снова потерял сознание.
– Вниз, – поднявшись на ноги, приказал хозяин. – И пусть обмоют и дадут выпить, курить и поесть. Завтра не трогать. – Он пошел к воротам.
Но тут же, увидев стоящий во дворе «УАЗ», остановился.
– Они должны сделать, – кивнул он на машину. – Обмойте, дайте все, что я сказал. Они должны сделать машину.
Коротко простучала автоматная очередь. Раздались громкие, возбужденные крики. Крышка отлетела в сторону.
– Гяуры! – заорал в яму бородатый чеченец. – Брата убили! Собаки!
Пущенный сильной рукой, вниз полетел камень.
Кричавшего пытались оттащить двое. Он, вырвавшись, кричал:
– Выходите! Собаки! Русские сволочи! Выходите!
Юрий и Александр, прижавшись друг к другу, испуганно смотрели наверх.
– Я вам головы отрублю! – потрясая большим кинжалом, кричал чеченец. – Гяуры! Идите сюда! Собаки!
– Вылезайте! – направив на парней луч фонаря, громко приказал другой. – Быстро!
Юрий вжался спиной в стену зиндана и замотал головой.
– Они убьют нас, – прошептал он. – Убьют!..
Парни увидели направленный на них автомат.
Простучала очередь. Пули впились чуть выше их голов.
– Убью! – жестко пообещал второй. – Вылезайте!
Александр шагнул к лестнице. За ним Юрий.
Александр вылез первым и от удара ногой в плечо упал.
– Я сам! – заорал мускулистый, голый по пояс чеченец. – Вставай! – потребовал он. – Дерись.
Смерив его злым взглядом, Александр встал. Он сумел отбить удар ноги чеченца и от сокрушительного рубящего ребром ладони по лбу упал.
Стоявшие вокруг тесной стеной бородачи захохотали.
Очумело мотая головой, Александр, смерив взглядом стоявшего перед ним мускулистого, хотел встать, но снова ударился о землю.
– Собака! – Шагнув вперед, мускулистый пнул его ногой в солнечное сплетение. – Все вы, русские…
– Не трожь его, дух! – заорал Юрий и с шагом вперед впечатал кулак в плечо мускулистого.
Тот отшатнулся.
Остальные чеченцы, на секунду замолчав, рванулись к Юрию.
– Стойте! – заорал мускулистый.