Эталон победы
Шрифт:
– А Стамо? – дрожащим голосом спросил король. – Где сын?
– Он жив! – отозвалась она. – Он у… них…
Даже выговорить слово «хординги» она не могла, так глубоко поселился в ней страх перед варварами с полудня.
– Но как?.. Как вы выжили? Как попали в плен? Что с тобой… было?..
Король комкал слова и обрывал фразы, а последнюю произнес едва ли не по складам. Ответа королевы он боялся больше, чем молчания. Что могли сделать захватчики с молодой красивой женщиной, да еще в горячке схватки и в упоении победой, он хорошо представлял.
Его
Королева сохранила девичью свежесть, точеную фигуру и стать. Ее Величество всегда окружали восхищенные взгляды. Конечно, такая красавица наверняка попала на глаза хордингам. И пусть не простой боец, но какой-нибудь военачальник варваров мог сделать ее своей наложницей.
Короля корежило от бессилия и унижения. Не защитить свою женщину – худшая из участей! Вон щеки бледные и вид потухший. И смотрит затравлено. Кто-то успел поиздеваться, потешить плоть в объятиях королевы?..
Король прятал взгляд, но ждал ответа.
– Нас не тронули, – послышался голос Лемеды. – Сына не били, а меня… даже не подходили. Схватили во дворце и увезли. Мы даже не видели куда.
Король перевел дыхание и погладил жену по голове. Многое ему хотелось сказать ей, многое объяснить. Но говорить здесь?
– Лемеда…
– Сед, – перебила она его. – Почему нас привезли сюда? Чего они хотят? Я знаю, что войско разбито, что ты в плену. Королевства больше нет. Но что будет с нами?..
Ответить он не успел, отлетел полог и в проеме возникла рослая фигура воина.
– Седуаган, следуй за мной! – пророкотал басом хординг и повелительно махнул рукой.
Король, привыкший, что даже самые родовитые дворяне склоняют перед ним головы и говорят едва ли не вполголоса, стерпел жесткое повеление. Здесь он пленник, а не владыка. И последний обозник может крикнуть на него или ударить.
– А… – раскрыл он рот, чтобы задать вопрос о жене, но воин повторил: – Следуй за мной! Немедленно!
И даже умереть в бою, спасая честь, нельзя. Броситься на этого увальня нельзя. Потому что в их руках жена и сын. Значит, он будет послушен и испьет чашу унижения до дна.
Отстранив Лемеду и не глядя на нее, Седуаган пошел к выходу, чувствуя, как по телу разливается холодок страха. Сейчас он узнает свою судьбу.
12
Милость хордингов
В длинном плаще с накинутым на голову капюшоном он прошел за стражником и, следуя его указанию, ступил за порог какого-то строения.
– Иди вперед, – повелел стражник, не переступая порога.
Седуаган сделал два шага, увидел перед собой вторую дверь, толкнул ее и вошел внутрь, на ходу скидывая капюшон.
В глаза ударил яркий свет, лившийся непонятно откуда. Пораженный Седуаган завертел головой, ища источник такого яркого слепящего света, и с
В стенах были окна – не узкие бойницы, как в замке, а настоящие широкие окна, которые пропускали лучи светила, но почему-то гасили все звуки снаружи, хотя не были забраны ни слюдой, ни тканью.
В помещении стояли большой стол и стулья, каких король никогда не видел. И еще какие-то предметы, о назначении которых и не догадывался.
У дальнего конца стола стоял Правитель.
Седуаган замер возле входа, не зная, что делать дальше.
Правитель усмехнулся, качнул головой.
– Проходи, садись.
Седуаган с опаской сел на выглядевший подозрительно хрупко стул, но тот даже не скрипнул. Взгляд бывшего монарха метнулся по столу и ушел к окну.
– Свобода манит, – непонятно сказал Правитель. – Увы, она доступна не всем.
– Что вам… Что надо от меня? Смерти моей?
Правитель подошел ближе и присел на столешницу.
Сложив руки на груди, он несколько мгновений смотрел на Седуагана, потом сказал:
– Ты уже знаешь, что Седоун мы взяли. Гарнизон перебит, ополчение разбежалось при виде наших отрядов. Их примеру последовали некоторые дворяне – правда, далеко не ушли. Все ценности, тайники, документы у нас. Те схроны, что не в столице, скоро будут захвачены. Двор твой тоже разогнан – кто мертв, кто в плену. Наши войска идут в глубь Догеласте и никто не сможет их остановить. Королевства больше нет. Нет и короля. Тебя постигла судьба, которую ты уготовил другим.
Седуаган опустил голову и сжал кулаки. Вспышка гнева сейчас некстати, нельзя показывать этому… что он в бессильной ярости.
– Королевство погибло, – тем же ровным голосом продолжил Правитель. – Настала очередь короля.
Седуаган с трудом разжал сведенные судорогой челюсти, поднял голову.
– Жену и сына пожалейте. Они ни в чем…
– Нет! – отрезал Правитель. – Ни пощады, ни жалости, ни спасения! Разве король Догеласте пожалел бы соседей-дворян? Оставил бы их в покое с семьями? Или, быть может, огромное войско было собрано для защиты королевства? На которое и так никто не смел нападать. Или думал покорить империю? Для нее твое войско, что мелкий камешек на дороге.
Седуаган молчал. Спорить бесполезно, а возражать глупо. Этот Правитель прав. Не точи топор на соседа, не то он ударит первым.
– Я делал то, что должен был, – глухо произнес Седуаган.
– И мы тоже, – довольным голосом парировал Правитель. – Нет королевства, не нужен и король. Зачем он?
Страх затопил чувства и вытеснил все мысли из головы Седуагана. Больше всего он боялся, что ему прикажут смотреть на то, как будут убивать жену и сына.
Он до того увлекся этой картиной, что не услышал слов Правителя и пришел в себя только после окрика.