Этап Ту
Шрифт:
В студии повисла ошеломленная тишина. Камера показала крупным планом лицо Кораблева с выражением бесконечного презрения.
– Ну вот все и стало на свои места. Мы Вас больше не задерживаем, господин Светинский.
Миг швырнул ботинок в визор и побежал к унитазу. Его вырвало.
10
Миг смотрел на отца с плохо сдерживаемой яростью.
– Значит, - процедил он, - говорите - "общество исторической безответственности"? Ну да, конечно, куда как просто обогнать Америку с помощью нарисованных успехов вместо реальных. Какое лицемерие...
Он замолчал, его глаза недоуменно расширились.
–
Миг треснул кулаком по спинке стула, так что она жалобно хрустнула.
– Так что это тогда - просто борьба за власть? Власть, ради которой верхушка Станции и Проекта отказывается от полноценного сотрудничества с американцами? Да даже подчинения им! Пусть! Ведь на кону судьба человечества! Жизнь на Земле!
Седой обхватил голову руками. Он смотрел на Мига с нежностью и жалостью.
– Ах, Миша, Миша... Ты так ничего и не понял? Нет никакой Америки.
Миг застыл с разинутым ртом.
– Понимаешь, им тогда - семьдесят лет назад - пришлось непросто. Может быть, сейчас это не кажется хорошей идеей, но проектникам требовалось срочно придумать обоснование спешно создаваемой системы жесткой секретности, изоляции под Проект целых секторов от основного массива Станции. Одного наличия внутренней фронды для этого явно недостаточно. Открытие станции "Америка" все объясняло. Появлялся новый мощный фактор, заставляющий в корне пересмотреть всю систему безопасности, доступа к информации, оборудованию, людям, занимающимся важными для выживания человечества вещами.
Седой выпрямился.
– Америка играет колоссальную роль. Она - тот Враг, ради защиты от которого нужен жесткий режим управления, секретность, пресечение всякого недовольства. Мы не можем позволить по-настоящему свободных выборов на Станции, потому что на них к власти могут прийти люди, не посвященные в тайны Проекта. Даже сама попытка ими выяснить, что происходит на самом деле, грозит катастрофой.
Миг несколько раз глотнул открытым ртом воздух.
– Марина...
11
Мигом Гальянов-младший стал с легкой руки Марины. Неказенной страстью к Проекту он напомнил ей героя Сервантеса. Сравнение с Дон Кихотом привело его в некоторое замешательство, но: из этих рук - хоть чашу с ядом.
– Ну, пусть будет Мигель, - согласился Миг.
– Лучше Миг. Есть только Миг, за него и держись, - сказала Марина.
– Как ты сказала?
– не понял Миг.
– Цитирую классику, мой малообразованный избранник, - ответила девушка, - Но я над тобой поработаю.
Знакомство с Мариной случилось после окончания второго курса. Миг согласился отметить удачную сдачу экзаменов с соседом по секции, материаловедом Женькой. За соседним столиком университетского кафе случайно оказались две незнакомые студентки. Женька, интересничая перед девушками, стал разглагольствовать, как здорово живут в Америке, и что, если вдуматься, американский подход к освоению Земли куда более толковый. Миг прекрасно все понял. В другой ситуации он бы просто снисходительно промолчал. Но Женька сделал ошибку, задев святое - Проект.
Не повышая голос, вообще, никак не проявляя эмоции, Миг спокойно по полочкам разложил ущербность американской программы. Женька пару раз попытался не очень внятно возразить, но скоро оставил попытки, только молча сидел с
– Кто-нибудь может привести хоть один аргумент в пользу Америки?
– со спокойствием победителя обратился Миг к притихшим слушателям в конце вдохновенной речи, просто чтобы поставить точку, - Только конкретно, без общих слов.
– Длинные волосы, - сказала светловолосая девушка.
– Что?
– опешил Миг, - Какие волосы?
Он посмотрел на блондинку.
– В Америке женщины не стригутся, как до Выпрямления. Там я бы отпустила длинные волосы, - пожав плечами, объяснила Марина - это была она.
Миг почувствовал, как внутри него что-то оборвалось. Как наяву он увидел Марину с распущенными до пояса волосами. Вечером, когда Миг лег спать и закрыл глаза, светловолосая студентка предстала перед ним как Рапунцель из детской Книги сказок. Потом леди Годивой, верхом на лошади, с давно виденной картины в библиотеке. Обнаженной, в облаке золотистых волос с ног до головы. Потом как Лорелея, сидящая на холме. Миг проплывал мимо скалы. Он зачарованно глядел вверх, туда, откуда призывно пел волшебный голос. Весло выпало из рук, лодку поток неотвратимо тащил на камни, а околдованный гребец только слушал и смотрел туда, где луч солнца сверкал сквозь струящиеся вниз бесконечные пряди.
Проснулся Миг по уши влюбленным.
Девушка оказалась из очень не простой семьи. Отец Марины руководил энергетической установкой одного из секторов. И даже среди других специалистов своего уровня слыл выдающимся специалистом. В огромной семейной секции инженер появлялся поздно вечером и даже дома выглядел погруженным в непрерывный мыслительный процесс. Он приветливо улыбался гостям Марины, бросал неизменное "Доброго дня, молодые люди" и удалялся в кабинет. Казалось, его мозги не перестают трудиться ни на мгновение. Мать Марины служила в архивном отделе квартала. Дочь называла ее работу забавным древним словом "синекура".
К радостному удивлению Мига, его ухаживания Марина приняла довольно быстро.
– А чего ты хотел?
– с серьезной миной отвечала Марина между поцелуями, - Ты же у нас восходящая научная звезда. Девушка на выданье должна быть очень разборчивой.
– Но ты понимаешь, что достижения математика мало помогают в практической жизни?
– осторожно поинтересовался Миг у девушки.
– Запомни, дружок, - строго заметила красавица, - Успешные мужчины нравятся женщинам не тем, что дает их успех, а качествами, благодаря которым они успеха добиваются.
Марина открыла Мигу целые миры, до сих пор неведомые ему - музыки, литературы, живописи. Мига очень забавляло, как она представляла его своим знакомым - журналистам, работникам телевиденья и декораторам рекреаций. Марина небрежно махала в его сторону длинной узкой кистью и говорила с легкой ленцой.
– А это мой новый любовник, Миг. Просто Миг. Ах да, еще он - гениальный математик и будущий ректор Университета.
Как-то раз Марина затащила Мига на спектакль, поставленный молодым, но очень интересным самодеятельным режиссером. Ей очень захотелось их познакомить. Спектакль шел в жилой секции одного из актеров. Когда Марина и Миг с трудом пробрались в темноте между сидящими на полу плечом к плечу зрителями, на малюсенькой сцене великан, попирая земной шар широко расставленными ногами, вещал Мирозданию: