Этьен и его тень(изд.1978)
Шрифт:
31
Он внимательно посмотрел в сторону трамвайной остановки, на асфальтовый островок, и уже не прекращал наблюдения. Прошел трамвай, второй, третий…
Входили и выходили пассажиры, а на остановке продолжал торчать тот самый синьор неопределенного возраста, без особых примет, в новеньком канотье. Он вновь притворялся пассажиром, ожидающим трамвая, а на самом деле поглядывал наверх, на окна «Эврики» и квартиры Кертнера.
В то утро Этьен был озабочен предстоящим, вне графика, свиданием с Тамарой. Их свидания обычно происходили вечером в парке, но только при
В контору он наутро не спустился. К тому же компаньон должен приехать только днем, особо срочных дел нет. На телефонные звонки не отвечал.
Трамвайная остановка несколько правее его окон, а слева – стоянка таксомоторов. Выходить на площадь, когда там торчит агент, а на стоянке поджидают таксомоторы, никак нельзя.
Но к полудню уличное движение оживленнее, и все автомобили разъезжаются. Этьен решил дождаться такой ситуации, при которой агент, дежуривший без авто, был бы лишен возможности отправиться за ним в погоню.
Он дождался, когда на стоянке остался только один таксомотор, стремглав сбежал по лестнице, вскочил в него и уехал.
Уезжая, он успел заметить, что растерявшийся агент побежал к телефону-автомату.
Небольшое кафе при «Гранд-отеле». Мемориальная доска напоминает о том, что в «Гранд-отеле» умер Джузеппе Верди.
Кертнер сидел в кафе и все поглядывал, по обыкновению, на раскрытую дверь и на окна. На всякий случай он вышел к газетному киоску на углу, купил свою всегдашнюю «Нойе Цюрхер цейтунг», вернулся к столику – Тамара не появлялась.
Значит, все благополучно и вечернее рандеву состоится.
Не хотелось звонить в контору утром из квартиры, а сейчас, когда отсутствие Тамары успокоило его, важно было знать – приехал ли компаньон.
Он позвонил в контору, но не успел отойти далеко от стойки бара и опуститься на стул, как в кафе раздался звонок.
К телефону подошла буфетчица. Держа трубку, она, по своей неопытности, не удержалась от подозрительного взгляда в его сторону.
Этьен понял: осведомляются о человеке, который только что набирал телефонный номер «Эврики».
Он быстро расплатился, вышел из кафе и повернул по тротуару налево, подошел к «Ла Скала»; вот трамвайная остановка, до которой он обычно провожал Ингрид.
Куда уехать?
Трамвай уже отходил, а он еще не решил, где проведет время, оставшееся до вечернего свидания с Тамарой.
И тут он подумал неожиданно, что вряд ли кому-нибудь из агентов придет в голову мысль искать его в Дуомо. Он решил зайти в собор и побыть там до вечера среди молящихся.
Этьену повезло. В соборе торжественная месса, служит кардинал. Столько народу, с трудом нашлось место вблизи алтаря. И, в меру тяготясь, Этьен провел в Дуомо около трех часов, внимая богослужению, которое украшал превосходный хор.
Цветные
«Ну что же, стану тогда завсегдатаем пивной или любителем карточной игры».
С утра стояла, как говорил Этьен, «промокательная погода», а после мессы в соборе выдался погожий вечер.
Луна сегодня приторно-желтая, неправдоподобная, театральная. В парке околачивалось столько парочек, что трудно было найти свободную скамейку. Он шагал по темным аллеям парка, невольно мешая кому-то, спугивая кого-то, подсматривая за кем-то.
Тамара принесла депешу, полученную на имя Этьена. Его подгоняло нетерпение, захотелось тут же эту депешу прочесть, и они пересели на скамейку, стоявшую под фонарем.
Тамара всегда удивлялась умению Этьена расшифровывать письма, лишь изредка прибегая к карандашу и бумаге. Для этого надо обладать феноменальной памятью. А Этьен считал, что ничего особенного в этом нет.
Постоянная тренировка, мозговая акробатика – вот и весь секрет. Есть шахматисты, которые любят играть вслепую, то, что французы называют «a l'aveugle», не глядя на доску, но это вовсе не значит, что те шахматисты – самые сильные.
Этьен рассказал Тамаре о том, как настойчиво за ним охотятся. Он не сомневается в том, что нити тянутся из Испании. За ним охотились там немецкие тайные сыщики. Он уверен, что за ним шпионили также агенты Франко, и его тревожит, что они остались неузнанными. От испанской контрразведки он ускользнул, но его передали итальянской.
– Ты видишь? – Этьен показал на свою тень, отброшенную фонарем на песчаную аллею. – Это только одна моя тень. Вчера на улице Боккаччо ты видела мою вторую тень. Она гуляла в новеньком канотье…
– Но ведь ты был в Генуе, – перебила Тамара с тревогой, – а я на всякий случай встречала туринский поезд. Как ты в него попал?
– Это я путешествовал вместо тебя. Видел проездом Анку. Крайние обстоятельства заставили пойти на крайний риск.
Этьен заговорил о своем плохом предчувствии, что было совсем на него не похоже. Тамара не помнит случая, чтобы Этьен ударился в панику.
– Впрочем, это не предчувствие, – вздохнул Этьен, – а чувство самосохранения. Все время слышу за своей спиной топот погони.
– И сегодня?
– Я три часа молился в Дуомо, чтобы не сорвалось наше свидание. – Этьен не улыбнулся своей шутке и мрачно добавил: – Кажется, это наше последнее свидание. И моя завтрашняя встреча со связным – мы должны были встретиться в «Банко ди Рома», в подвале, где сейфы, – тоже отменяется… Жаль, очень жаль… Пока идет война в Испании, каждый день бесконечно дорог.