«Этернум». Том II
Шрифт:
Участникам группы высадки я откровенно не завидовала – сомнительное удовольствие бродить по лабиринту бесчисленных коридоров, периодически натыкаясь на оцепеневший персонал. Я эту печальную историю проходила дважды, и каждый раз меня неизменно пробирал мороз по коже от леденящего ощущения неконтролируемой паники. Но если пристыковавшийся к станции шаттл был полон матерых космодесантников, то этих ребят, повидавших на своем веку такие ужасы, что мне и не снилось, на испуг было не взять. А значит, едва услышав подозрительный шорох, верные солдаты Галактического Союза, выстрелят на голых рефлексах, и только потом, быть может, удосужатся разобраться, стоило
Что удивительно, страха почти не было. Хотя нет, одного я всё-таки боялась – боялась, что если я погибну, вместе со мной канут в небытие бесценные сведения из Четвертой Плотности, и аномалия распространится по всей вселенной, безнаказанно сея смуту и раздор. Умереть до того, как информация от Ортана ляжет на стол адмиралу Трею, было бы предательством не только по отношению к Галактическому Союзу, но и к Рэнду, поэтому я не имела права завершить свои дни столь бесславным образом. От неудобной позы у меня разнылась затекшая шея, но я мужественно не позволяла себя пошевелиться, и когда шаги вплотную приблизились к двери, лишь с мрачной решимостью закусила губу.
– Греймар вызывает «Этернум». Приём. Мы в Командном Центре, здесь тоже все в ступоре.
– Вас понял, мистер Греймар. Осмотритесь внимательно и тщательно проверьте бортовой компьютер. Необходимо выяснить, кто подал сигнал SOS.
– Есть, капитан. Конец связи.
Глава
III
Эти голоса ежедневно звучали в моем окружении на протяжении четырех месяцев, поэтому вопроса об их принадлежности у меня не возникло вовсе, однако, суть проблемы лежала в несколько иной плоскости, и меня по-прежнему терзали подозрения, что основная масса событий происходит исключительно в моей голове, имея крайне опосредованное отношение к реальности. В моем шатком положении нужно было соблюдать повышенную осторожность, и хотя я понимала, что вскоре меня обнаружат вне зависимости от моего желания, высовываться из укрытия пока не торопилась. Провести четкую грань между галлюцинациями и объективной действительностью мне никак не удавалось, но я не теряла надежды на внезапное озарение и намеренно оттягивала свой «коронный выход».
Если ориентироваться по слуху, то напрашивался вывод, что на шаттле прилетели трое – нацбез Греймар, доктор Маркус и шеф Эшби. Капитан собрал идеальную в данных обстоятельствах группу – почти неуязвимый рутианин на случай встречи с неведомой угрозой, корабельный врач для оказания неотложной медицинской помощи и главный инженер, способный оперативно устранить технические неполадки. С каждым мгновением мне всё больше верилось, что высадка на станцию осуществлялась под чутким руководством Майкрофта, но непреодолимый внутренний барьер, образовавшийся в результате перенесенного стресса, не позволял мне отбросить последние сомнения.
– Что думаешь, шеф? – судя по тому, что коммандер Греймар интересовался мнением Эшби, речь шла о бортовых системах, функционирующих, мягко говоря, не совсем корректно, и я бы и сама с радостью послушала компетентное мнение из первых уст.
– Сбой параметров, – лаконично констатировал главный инженер «Этернума», – я бы даже сказал, что ситуация в точности повторяется, но как мы уже убедились, тут многое устроено иначе, и мне понадобится время, чтобы вникнуть в детали. Грей, ты уверен, что это Спецкорпус? Тер-Шелл мог просто прилететь сюда по делу…
– Без
– Самая совершенная система, с которой не сравнится ваша бездушная электроника – это живой организм, – неожиданно вмешался в разговор Маркус, – а теперь взгляните, что стало с персоналом! Современная медицина не просто бессильна, она даже не готова ответить, что привело их всех в подобное состояние.
– Я знаю, кто подал сигнал бедствия, – лейтенант Эшби, всё это время продолжавший копаться в центральном компьютере, спорить с доктором принципиально не стал, а учитывая, что капитан поставил перед группой высадки достаточно конкретные цели, глава инженерной службы предпочел вместо непроизводительных дискуссий сконцентрироваться на выполнении полученного задания.
– По-моему, и я знаю, – снова вклинился врач, а так как доктор находился чуть ли в не шаге от моего не самого укромного уголка, неотвратимо грядущее разоблачение нависло надо мной дамокловым мечом, но всё оказалось гораздо банальнее. Похоже, Маркус заметил, что ладонь моей невольной «отмычки» Амиры Сулим и по сей момент касается сенсорной панели, и всего лишь сделал из увиденного соответствующий вывод.
– Значит, это и есть коммандер Сулим, – согласился шеф, без особого труда установивший, кто из персонала недавно воспользовался компьютером, – вошла в систему час и двадцать восемь минут назад. SOS был отправлен под ее служебным идентификатором. Док, а почему она продержалась дольше остальных?
– Я бы этого не утверждал, – опытный врач быстро сообразил, что рассуждения Эшби носят ошибочный характер, и выдвинул собственную, гораздо более приближенную к истине, версию, – сканирование не выявило ничего странного, обычная человеческая женщина без признаков аугментации, а вот положение тела выглядит очень неестественно, как будто бы ее руку специально прикладывали к сенсору, чтобы обойти защиту от несанкционированного доступа.
– Кто прикладывал? – Греймар сходу вычленил из сказанного основной посыл, а я в свою очередь мысленно поаплодировала доктору, запросто раскусившему мою пусть и примитивную, но зато прекрасно зарекомендовавшую себя схему.
– Кто-то крайне плохо знакомый с интерфейсом центрального компьютера, – внес свою лепту главный инженер, – я поднял журнал действий, и у меня такое чувство, будто бы тут без разбора нажимались все кнопки подряд. Одним словом, налицо использование классического метода тыка.
– С учетом персонала нас в Командном Центре семеро, но коммуникатор фиксирует сигналы восьми биологических существ, – моментально среагировал на поступившие сведения рутианин и резким, смазанным движением метнулся в мою сторону, – энсин Бернович?!
Кажется, еще недавно я горько сетовала, что на звездолете лишь единицы помнят мою фамилию, не говоря уже об имени, и вот, судя по всему, настал мой звездный час, и я в мгновение ока превратилась в знаменитость, причем, если бы не гриф секретности, моя внезапная популярность имела неплохие шансы достичь поистине галактического масштаба. О такой узнаваемости я уж точно не мечтала, и неожиданно свалившееся на меня бремя воспринимала в негативном ключе, тем более, что мне никогда не нравилось излишнее внимание к своей персоне.