Это было под Ровно
Шрифт:
Так народ с помощью партизан оказывал сопротивление страшному «порядку», который установили немцы.
Немцы не в состоянии были расправиться с партизанами. Мы умели вовремя нападать и вовремя уклоняться от невыгодного боя. Нас не оказывалось там, куда приходили каратели, и, наоборот, мы появлялись там, где немцы и не подозревали нашего присутствия.
На этот счет у нас даже выработались свои партизанские пословицы:
Будь осторожен — враг ищет тебя.
Будь
Появляйся неожиданно там, где тебя не ждут.
Будь хитер — направляй врага по ложному следу.
Чем дальше в лес, тем меньше немцев!
ОТЕЦ И ДОЧЬ
На железнодорожном узле Сарны и станции Клесово стояли крупные немецкие гарнизоны. Разведкой на этих станциях занялась целая группа наших партизан во главе с Виктором Васильевичем Кочетковым.
Виктор Васильевич связывался с людьми, знавшими эти населенные пункты. Они, в свою очередь, находили в Сарнах, Клесово и на железнодорожных станциях родственников и знакомых, на которых можно было положиться. Скоро у Кочеткова появилось много помощников.
В октябре сорок второго года Виктору Васильевичу передали, что с ним хочет повидаться один человек, который работает в Клесовском лесничестве. Виктор Васильевич согласился встретиться.
— Довгер Константин Ефимович, — отрекомендовался пожилой человек, лет шестидесяти.
— Что скажете? — недоверчиво глядя на него, спросил Кочетков.
— Все, что я могу вам сказать, вы уже сами знаете.
— Так в чем же дело?
— Как в чем дело? Я советский человек и, когда узнал, что тут партизаны, решил, что буду с вами.
— Нет, мы, пожалуй, без вас обойдемся, — отрезал Кочетков.
Он почему-то решил, что этот человек подослан гестаповцами.
Довгер, поняв в чем дело, страшно побледнел.
— Вы мне не верите? Вы думаете, я вас предам? У меня здесь большая семья — жена, мать, три дочери. Пусть они ответят за меня, если я провинюсь перед вами!
Это было сказано так искренне и вместе с тем так решительно, что Кочетков заколебался.
— Но ведь вы пожилой человек. Вам с партизанами будет трудно.
— Ходить с оружием и стрелять мне, конечно, трудновато. Да и военным я никогда не был. Но кое в чем я могу быть полезен…
Константин Ефимович Довгер еще до революции окончил Лесной институт и был назначен старшим лесничим Клесовского лесничества Ровенской области. С тех пор он жил здесь и вместе со всем народом перенес тяжелые испытания, которые выпали на долю Западной Украины. В 1920 году эта часть нашей родной земли силой оружия была отторгнута капиталистами от Советской республики. Спустя девятнадцать лет, в 1939 году, Западная Украина воссоединилась с Советским Союзом, и ее народ, теперь уже навечно, вошел в нашу братскую семью. Но вот началась война — и на этой земле появились фашистские полчища.
Как старший
Он быстро связался с нами. Но мы без проверки не могли давать ему поручения. Вскоре, однако, представился случай проверить Константина Ефимовича Довгера, и мы убедились, что он подлинный советский патриот.
Однажды каратели, которые прибыли для борьбы с партизанами, наряду с другими лесничими вызвали к себе и Довгера.
— У нас партизан совсем не видно, — отвечал он на все расспросы, — а вот в двадцатом квартале, они, кажется, есть.
По согласованию с нами Довгер указал те места, где нас уже не было. И каратели попусту тратили время, прочесывая болотистые лесные массивы. Им попадались только полуразрушенные землянки да зола от партизанских костров.
Вскоре Константин Ефимович Довгер выполнил первые поручения Кочеткова. Он рассказал много интересного об оккупантах, добыл денные сведения по городу Ровно. Мы узнали, где размещены центральные учреждения гитлеровцев — рейхскомиссариат, гестапо — и где находится дворец, в котором проживает рейхскомиссар Украины, палач украинского народа Эрих Кох.
Потом Константин Ефимович не раз бывал по нашим заданиям в Ковеле, Сарнах, Ракитном и Ровно. Умный, проницательный человек, он умело разузнавал то, что не всякому было доступно.
Не всегда было удобно лично связываться с Константином Ефимовичем. Поэтому он познакомил Кочеткова со своей старшей дочерью Валей.
Вале было семнадцать лет, но выглядела она совсем подростком — маленькая ростом, хрупкого телосложения, с большими голубыми глазами. Валя работала счетоводом на мельнице в селе Виры. Сперва она выполняла роль связной между отцом и Кочетковым, но скоро включилась и в самостоятельную работу. Она стала бывать в Клесово и Сарнах, где от знакомых и подруг узнавала то, что нас интересовало.
В селе Виры Клесовского района у немцев была механическая мастерская. Здесь ремонтировались паровозы, тягачи, тракторы и автомашины. Была там и электростанция. Из Клесово к мастерской подходила железнодорожная ветка.
Валя сообщила Виктору Васильевичу, что немцы собираются вывезти все оборудование куда-то на запад. Чтобы не допустить этого, Кочетков предложил взорвать мастерскую и железнодорожный мост у станции Клесово.
После детальной разведки, которую провели местные жители, Кочетков узнал о порядках в мастерской, о количестве охраны и направился туда с группой в двадцать человек. С этой группой пошли наши специалисты по подрывному делу — Маликов, Фадеев и испанец Гросс.
Ночью они подошли к месту и разбились на три части. Одна с Гроссом направилась к механической мастерской, другая с Маликовым — к электростанции и третья с Кочетковым и Фадеевым — к паровозному депо. Везде удалось бесшумно снять охрану объектов и установить мины.
Когда приготовления были окончены, по сигналу Кочеткова мины были взорваны. Раздались оглушительные взрывы. Депо, мастерская и электростанция загорелись. Казалось, все хорошо, но когда партизаны собрались в условленном месте, Кочетков упавшим голосом заявил: