Это другое

Солин Иван

— Высокородный, может нам... того, отступить? — в последний момент поправилась обладательница здоровенных... и глаз тоже, с опаской поглядывая ими, такими синими, за окно, где откуда-то из оцепления вещал громкоговоритель.

— Дом «Раскидистого лапника» ни разу не отступал перед жалкими людишками! — несколько истерично вскричал полненький конопатый парнишка, механически поправив очки с толстыми стёклами, а затем, хлопнув себя в грудь, патетично продолжил. — И Хералиэль Легкоступный также не позволит себе опорочить честь славных предков, самые древние из которых ещё помнят пришествие Первых!

— Может пойдем, ну его, а, Кать? — глядя на эту дичь, тихо прошептала

кареглазая брюнетка с очень породистым лицом и изумительными скулами, на ухо сероглазой рыжей девице с двумя хвостиками, несколько рассеянно изучающей лепнину на стенах дворца культуры, где они забаррикадировались.

— Да чё ты? Ща, Витёк всё зарешает, закрыв наконец рот, отмахнулась от той, продолжившая жевать жевательную резинку, явно ещё не достигшая даже возраста согласия девица, а лопнув здоровенный пузырь, уточнила у своего героя. — Правда, Ви... Высокородный?

— Что?!! — встрепенулся пухляш, заодно отталкивая очень фигуристую кудрявую блондинку с внушительными губами, ту самую синеокую, которая пыталась вразумить, если бы не продемонстрировавшего свою магическую мощь, то ни в жизнь бы не поверила, что о-очень благородного эльфа, как он сказал, в изгнании. — Вы сомневаетесь? Да я их всех... Они сейчас узнают... Я покажу им... Мерзавцы! Сорвать мой почти готовый ритуал! Да за такое я, в былые времена, скармливал Буроцветнику(сделав страшные глаза)!

— Ну вот видишь, Динарка? Всё Ок, ща он им! А потом — мы станем эльфи-и-ийками, — мечтательно выдала рыжая малолетка, продолжив наслаждаться убранством интерьеров, ну и вкусом клубничной жвачки.

— Идиоты, — тихо себе под нос проворчала брюнетка, которой, без обещанной магии, придется смириться с крахом отцовского бизнеса и пойти на уступки, заискивая перед глумливыми конкурентами, а потому она всё ещё тут.

— Повторяю, мы намерены просто поговорить и достичь взваимовыгодных договоренностей. Мы не заинтересованы в конфронтации. Просим принять нашего переговорщика, — продолжал раздаваться из-за окна звук громкоговорителя. — Если вы согласны, ответьте на телефонный звонок.

— Ты как хочешь, Витя, а я отвечаю! — решительно выдала «тюнингованная» Вика, откинув с глаз высветленные кудри, прежде чем нажать прием на экране своего, конечно же заработанного, розовенького, а то месть Снежане, уведшей Артура Ильдаровича, явно не стоит всех тех проблем, коими грозит обернуться ситуация. — Алё, я вас слушаю.

— Включите громкую связь, будьте добры, — раздалось из «трубки».

— Ну уже же! — с несколько стереотипной интонацией ответила блонда, которая только так и общалась по телефону. — Говорите.

— Виктор Зайцев там?

— Что?!! Да как ты смеешь, хуманс? Я пущу тебя на удобрение Губоцветному плющу!!!

— Прошу прощения, как к вам обращаться? — невозмутимо прозвучало «на том конце».

— Ты, безродный, можешь именовать меня Высокородным!

— Очень приятно, а я полковник Климов. У нас есть важные сведения для вас, Высокородный. Вы позволите нашему переговорщику зайти и с глазу на глаз сообщить их?

— Говори сейчас, смерд!

Полковник, конечно, негодовал из-за того, что объект оказался столь несговорчив, а потому не удалось выйти с ним на связь по проводному телефону в кабинете директрисы, где и окошки для работы снайперов получше и само помещение многим выгоднее, нежели тот просторный коридор, благо хоть с огромными высоченными окнами, где и находилась сейчас создавшая столько проблем молодежь, если не остановить их, то масштаб коих возрастет на порядки, а потому НСБ готова... да, пожалуй, на всё, дабы не допустить

такого. Также вызывало неудовольствие у Климова и то, что не выходило подослать Силина, боевого мага как-никак, под видом невооруженного и с виду совсем неопасного, выглядит-то он и вправду не особо внушительно, эдакого технаря-связиста с рацией или чем-то в этом роде. Напрягало и то, что из-за всего вышеперечисленного пришлось, рискуя секретностью и при немалом шансе утечки информации в сеть, всё же деактивировать глушилки и выходить на связь с объектом посредством мобильного вроде как самой близкой к нему из трех красавиц. Но всё же Павел Петрович работал как профессионал, не давая воли чувствам, ибо нет им места в подобном деле, даже когда с тобой ведут себя подобным образом, а потому продолжил корректно и с располагающей интонацией вести переговоры, которые наконец-то удалось завязать.

— Дело в том, Высокородный, что эта информация может повлечь нежелательные последствия, если произойдет утечка, а то бы мы давно огласили её в СМИ. Поясню, это касается того, какая участь постигнет активировавшего ритуал с красавицами, после его завершения, — лукавил полковник той службы, которая, помимо прочего, не желала и отпугивать этих самых красавиц тем известием, что они, скорее всего, теряют собственную личность после пришествия в их тела владетелей. Да и пробудившиеся маги, более не являющиеся потенциальными сотрудниками гипотетического отдела «М», а наверняка испытывающие трудности с вербовкой напуганных красавиц, а то и вовсе отказавшиеся от идеи ритуала да затаившиеся — не входили в планы НСБ. Да, ритуалы, бесспорно, опасны своими последствиями и Воднинск тому пример, но и перспективы ловли на живца, так сказать, непуганных пробудившихся — всё же немалого стоят, а потому так.

— Нет! Убери своих снайперов и дай мне подойти к ритуальной схеме, и тогда я, так и быть, пощажу тебя, смертный! — милостиво пообещал Хералиэль. По паспорту Виктор Зайцев, 19 лет, студент, анимешник, девственник. До сих пор(рука-лицо).

— Ви-ить, может пусть приходит, а? — поправив бюст, жалостливо попросила то ли понявшая, то ли почуявшая, что запахло жареным Вика, к слову, давно уже готовая помочь Витеньке с его проблемой, но высокомерный привереда в нём ни в какую не желал спариваться с человечьими самками. Не повезло, короче, Зайцеву с вселенцем.

— Молчать! — попытался было дать пощечину распоясавшейся дряни Высокородный, но Вика, привыкшая идти по жизни с широко открытыми глазами, а порой и зубами выдирать своё, довольно легко увернулась и едва не лишила возомнившего невесть что утырка его зенок своими, пусть и розовенькими, но когтищами, в последний момент, правда, притормозив.

— Как знаешь, короче, а я пошла, — заявила она, намереваясь уже было развернуться да уйти.

— Да ты понимаешь, корова, что я с тобой сделаю, — зашипел, хоть с виду и нескладный пухляш, но внутри-то та ещё тварь, которая и вправду скармливала врагов Буроцветнику, и тут реально есть от чего делать страшные глаза, ибо это никакие не милые фэнтезийные или забавные анимешные эльфы, а те ещё... фашисты.

— Остынь, дружок, — раздалось откуда-то с соседнего подоконника, где сейчас на корточках присел, очевидно, проникший через довольно высоко горизонтально расположенную «форточку», весьма гибкого телосложения светловолосый парень в темном чуть ли не гимнастическом трико, ну или чем-то таком же удобном и тянущемся, но не сильно облегающем, как у Заболоцкой, как видно, воспользовавшись для проникновения тем, что колоритная четверка молодежи отвлеклась на телефонный разговор и препирательства.