Это мой мужчина!
Шрифт:
Еще через две минуты наши тесные отношения были разрушены – микроавтобус остановился, и дверь открылась. Алексей вышел, подав мне руку, помог спуститься со ступеней. У нас было ровно несколько секунд, чтобы разглядеть друг друга и еще раз извиниться. Он, кажется, тоже немного смущен. И я, как девица на выданье, стою и краснею.
– До встречи, – бросает он, машет рукой и залезает обратно.
– До встречи, – бормочу я уходящей маршрутке.
Ну и что это было сейчас такое, Юлька? Стыдобища просто какая-то. Ленке расскажу, не поверит…
5
Я не помню, как дошла до
Перед глазами снова нарисовался образ. Всего несколько секунд было достаточно, чтобы понять – он моложе. И он красив, блин, как бог. Эти правильные черты лица, словно выточенные из камня, и чувственные губы, и волевой подбородок. С той самой ямочкой, прям как в классическом романе. И глаза цвета грозового неба. До сих пор кажется, что он смотрит насквозь, в самую душу. Рост на самом деле не такой высокий, как показалось вначале. Алексей всего лишь на голову выше меня, а может, и того меньше.
Я закрыла глаза и на миг представила, как прижимаюсь к нему, а он нежно целует меня в макушку. Да, именно вот так, нежно, любя… И мне понравилось это ощущение. Я бы запуталась в его жестких волосах, вдыхала бы его аромат. Кстати, туалетная вода у него просто бомбическая. Что-то знакомое, но еле уловимое. Смешивается с его запахом и… у меня срывает крышу!
Что же за день сегодня такой! Куда меня несет?
Убедить себя, что я полная дура, непонятно на что надеющаяся, я смогла примерно минут через сорок. После того как сходила в душ и хорошенько рассмотрела себя в зеркале. Пока еще умещаюсь в нем, слава Богу. Но для покорения молодого и красивого мужчины как бы маловато. В смысле не меня маловато, а стройности. А еще и морщины, собаки, лезут. Вот только ведь не было. Но это, видимо, с утра спросонья я их не разглядела. А сейчас, после рабочего и такого насыщенного дня, эти гадины отчетливо видны. И их, по-моему, до фига. Можно бы и поменьше. Ну вот этот Алексей, он точно их успел разглядеть. Испугался и уехал. Я показала себе язык, обмоталась махровым полотенцем и пошла заедать тоску. Нечего на молоденьких красавчиков заглядываться…
Ленка, конечно, меня тоже дурой обозвала. Только по другому поводу. Она мне верещала в трубку, что это я должна была у него спросить номер телефона. И непросто записать, а буквально умудриться сделать татуху на плече. Чтоб не забыть и не потерять. И вообще, есть статистика, по которой мужики – это сплошной дефицит. А таких, от которых голова кругом идет – и подавно. Я же должна была его пригласить на чай, кофе или чего покрепче, потом охмурить, захомутать и сделать навеки своим. И, баба я неразумная, коли до этого не умудрилась догадаться, то вообще могу на себе поставить крест…
Ленка, конечно, разошлась, не спорю. Видимо, не отпустило ее еще. Но в чем-то она была права. Наверное, в том, что я полная дура. Но и то, только потому, что на что-то надеюсь. Или надеялась, особенно последние полчаса. Плотно позавтракав, пообедав и поужинав одновременно,
Проснулась от неприятного ощущения мокрой подушки под щекой, – это я опять с открытым ртом спала. Надо же, как меня отключило. Танька в своей комнате – щель из-под двери светится. Тихий бубнеж ее, то ли учит, то ли с кем по телефону…
Я тихонько встаю, а голова кружится. Осела, привалилась к спинке дивана. Мушки перед глазами. Что это? Давление? Старость?
Пока всматривалась в потолок, стала отчетливее различать слова дочери. И вот мне уже совсем не хочется шевелиться.
"Сама, конечно, поцеловала… Нет, но под юбку залез… Не знаю, не поняла… Я боюсь теперь, как… Да ты что… Свет, как мне теперь быть с ним…"
Сон как рукой сняло. И мурашки сняло, и давление. А дочь у меня повзрослела, оказывается, пока я мечусь от работы и до собственных переживаний об одиночестве.
Пойти, спросить? Так неудобно, я же, получается, подслушала. Может, сама расскажет потом? Ага, как же… Это раньше она со мной делилась каждой царапиной и обидами на соседских ребятишек. Но потом дочь как-то внезапно повзрослела, остепенилась. И не нужны ей стали мои жалелки. Я вроде к ней, обнять, приласкать, а она как будто стесняется. Даже если мы только вдвоем.
Так, значит, у моей Танюши кто-то появился! Ну, наверное, это хорошо? Восемнадцать уже исполнилось, пора и роман с кем-то закрутить. Легкий. Главное, что она девочка серьезная. О том, как важны отношения в перспективе на будущее, понимает. И то, что в постель спешить не стоит – мы обсуждали. Ну и про то, как и чем предохраняться, и какие мужики безответственные, я ее тоже науськала. Поэтому я совершенно за нее спокойна. Да, спокойна. Совершенно. Сейчас только валерьянки выпью и успокоюсь. И спать пойду. А потом как-то надо потихоньку выводить ее на разговор…
Утро вечера мудренее. И у меня мозг отдохнул и воспринимал все произошедшее вчера более отстраненно, и Танюшкин тайный роман меня уже не изводил. Если бы не валерианка, извела бы себя за ночь я. Но меня отключило, я выспалась и теперь сижу, наминаю сытный завтрак. Танька выковыривает мюсли из йогурта.
Идиллия.
– Дочь, как в универе?
– Все нормально, ма.
– Когда сессия?
– Уже, но нас разделили по группам, и я пока только сдаю хвосты…
– А они разве у тебя есть?
– Мам, ну что за вопрос, конечно, есть. Ты думаешь, все преподы такие добренькие, как в школе? Каждый из них чего-нибудь, да хочет…
– В наше время проще было, мне кажется. Деньги есть на проезд?
– Да, еще остались. Мам, я сегодня поздно приеду, у нас концерт намечается, репетируем.
– Хорошо… Ты только меня в курсе держи, во сколько тебя ждать.
– Я думаю, не допоздна же репетировать будете?
– Нет, конечно. Но ты не переживай. Мы с Олеськой из соседнего дома возвращаемся вместе. Так что не страшно. Ну и оттого что посидим немного на лавочке, ничего с нами не случится.