Это моя война

Зверев Сергей Иванович

– Они-то были ненастоящими ментами (Батяня не собирался соблюдать официальные названия местных служб правопорядка), а вот автоматы у них взаправдашние. Это переодетые маоисты. В обсерватории таких переодетых полно. Они ее под полицейским прикрытием и брали, даже БТР пригнали. А эти двое в засаде здесь давно уже сидели, поджидали вас и меня тоже, конечно.

– А почему вы так выглядите, как будто с того света сбежали? И почему вы не явились на встречу в установленное время?

– Насчет того света, это вы точно подметили. В прямом смысле слова из-под земли вылез, а практически из братской могилы. Маоисты устроили перестрелку с отрядом английского спецназа, – заметив удивленное лицо дипломата, Батяня подтвердил:

– Да, и эти тоже

тут как тут. Так вот, пришлось мне поработать природной стихией, вызвать небольшой обвал, а один хороший парень-маоист решил мне из гранатомета помочь, ну и перестарались мы с ним. Рухнуло – так уж рухнуло, сам удивляюсь, как вообще живой остался. Отлежался в завалах, слава Богу, ничего особо не придавило. Маоисты меня и не обнаружили, а потом они вернулись в обсерваторию. Тогда я и вылез. А на место встречи я прибыл даже пораньше, чем вы, поэтому и заметил засаду.

Варенцов удивлялся этому человеку: разговаривает об очень серьезных вещах с такой деловитой иронией, как будто подержанные машины продает.

– А в машину как попали?

– Вот это как раз было несложно. Вы встали, открыли двери – это хорошо, что угонщика поблизости не оказалось. Я подполз поближе, залег в кустах, подождал, а потом улучил момент, когда вы снова дольше, кстати, чем нужно, смотрели на часы, и залез в машину. Спокойно залег на полу. Вот так.

Дипломат был поражен рассказом Батяни. Если бы раньше он услышал такое, то подумал, что это сцена из пафосного и неправдоподобного голливудского боевика с Брюсом Уиллисом в главной роли.

– Я знал, что вы мастер своего дела, но чтобы до такой степени! Да вы прямо в рубашке родились.

– Cкорее в бронежилете, – усмехнулся Батяня, – но ближе к делу. Я вижу, что вам ничего не известно, поэтому начну по порядку. Расскажу, что произошло на объекте со времени нашей высадки в районе обсерватории.

Глава 24

К обсерватории быстрым ходом направлялось несколько армейских фур. Через несколько минут они въехали сквозь разбитый блокпост на территорию базы, и из них, словно муравьи из муравейника, начали спешно вылезать люди. Маоисты были в бешенстве: из-за обвала дорога назад была отрезана, и оборудование, с таким трудом демонтированное с радиотелескопа, приходилось выгружать. Особое недовольство, граничившее с бешенством, наблюдалось у Джунга – ведь он уже доложил начальству, что операция прошла успешно, и такая заминка могла основательно подорвать доверие к нему. Ко всему прочему, у него погибла значительная часть людей, а с этим он, как командир, просто так смириться не мог.

Китаянка стояла тут же, с подавленным видом наблюдая за спешной разгрузкой. Такая ситуация никак не входила в ее планы. Нет ни Эйерс, ни вообще каких-либо сведений о ее местонахождении. Мало того, операция в итоге вынуждена «повиснуть» на неопределенное время. Однако она недооценивала организаторские способности Махарджана Джунга. У заказчиков по отношению к этому типу существовало стойкое стереотипное заблуждение: они считали, что Джунг – обычный фанатичный тугодум, неспособный к самостоятельным решениям, тем более, в неординарных ситуациях вроде той, в которой после обвала находилась вся группа. Но этот молодой непалец не был безнадежным идиотом: в кризисных ситуациях его мышление обретало такую поразительную эффективность, что зачастую он сам толком не мог объяснить, по какой причине та или иная идея забиралась в его голову. Сейчас, кстати, и был именно такой момент.

– Ну, и что вы теперь намерены предпринять? – поинтересовалась Шэнь, с кислым видом подойдя к предводителю боевиков и глядя на него в упор. – Не можем же мы сидеть здесь целую вечность!

– Не беспокойтесь, у меня на этот случай есть запасной план, – несмотря на привлекательную внешность китаянки, Джунг относился к ней довольно прохладно. Как, собственно, и ко всем, кто не был готов пожертвовать своей жизнью во имя бессмертных

идеалов Мао Цзэдуна.

– И какой же, позвольте полюбопытствовать? – в голосе Шэнь начали проявляться сатирические тона. Не то чтобы она не хотела выбраться из этой каменной ловушки, но сообразительность непальца по-прежнему вызывала у нее определенные сомнения.

– Надеюсь, вы знаете, что неподалеку отсюда, вдоль второй ветки горной дороги, располагается небольшой деревянный мостик? – не оставаясь в долгу, с нескрываемым сарказмом поинтересовался Махарджан. Сейчас он ощущал себя не заложником, а хозяином ситуации, и был намерен продемонстрировать это наглой и самоуверенной китаянке. Та утвердительно кивнула головой. – Думаю, что вы также информированы о том, что невдалеке отсюда находится небольшое горное поселение? – Посланница Пекина снова кинула; пока она не очень-то понимала, к чему клонит непалец. – А в таких деревнях, как правило, водятся вьючные животные. Соответственно, принимая во внимание то, что деревня, мягко говоря, не самая мелкая из всех, что находятся в Гималаях, ослов там должно быть также немало. Вы со мной согласны?

Этими словами Джунг поразил Сюе до глубины души. Во-первых, она и предположить не могла, что этот тупоголовый вояка может выдать такую длинную фразу, не прибегая к цитатнику Мао Цзэдуна. Во-вторых, она была приятно удивлена стройностью его размышлений: оказалось, что он не совсем безнадежен. А в-третьих, план был действительно не самым плохим. А учитывая то, что своих идей по этому поводу у нее не было, китаянка была вынуждена принять предложение Джунга.

– Отлично. Вот вы и работайте над этим, а мне надо будет связаться с центром. Не думаю, что даже на целой тысяче ослов мы сможем вывезти все оборудование с этого телескопа. Так что я сначала выберу самое ценное и необходимое оборудование, а вы со своими головорезами пока отправитесь за животными. И только после того, как я свяжусь с командованием, мы начнем действовать. Это понятно? – Шэнь хоть и была немного подавлена, но не хотела ни в коем разе упускать инициативу в решении поставленной перед ней задачи.

Она имела резон еще и в том, что маоисты вообще ничего не смыслили в аппаратуре, и указания на этот счет им были даны довольно размытые. А китаянка была дополнительно проинструктирована в этом смысле и ясно представляла себе, какое оборудование имеет жизненно важное значение для работы радиотелескопа. Не стоит думать, что в этом приборе все детали являлись уникальными – абсолютное большинство программного оборудования, обслуживающих механизмов и вся система питания были легкозаменяемы. Ведь создание полностью уникального оборудования потребовало бы у инициаторов строительства огромного количества финансовых вливаний. А казна Соединенного Королевства была не такой уж и бездонной, как могло бы показаться с первого взгляда.

Махарджан немного опешил от такого напора. Собственная раздутая самоуверенность сделала его уязвимым к подобного рода выпадам в его сторону. Но не все ведь было так гладко, как хотелось нарисовать китаянке! Ведь у маоистов погибло значительное количество солдат, они потеряли часть техники, многие были ранены, а остальные смертельно измотаны. Принимая во внимание эти проблемы, командир маоистов решился на усиление нажима.

– Конечно, понятно. Но и у меня есть пара вопросов! – нервы и еще не спавшая напряженность после боя сделали свое дело: Джунг теперь казался выведенным из себя. – Во-первых, когда мы отправлялись на задание, нам ни слова не сказали о том, что в игру могут ввязаться английские войска. А это, знаете ли, очень отличается от кучки охранников с «узи»! Во-вторых, в контракте было четко прописано возмещение материального и человеческого ущерба: по 7000 рупий за каждого убитого, по 3000 за раненого и по 15 000 рупий за каждую потерянную единицу техники. Что, разве не так?! А у нас подобных потерь очень много! Так что я имею полное право требовать повышения конечной оплаты за проведенную операцию!