Это наш дом
Шрифт:
– Балабол твой Лом. Он уже несколько месяцев химичит что-то, но толку мало. Капсюли его через один срабатывают – нам такое не надо. Я его за жабры взял, так он признался, что с гремучкой проблем не будет: с ней работать гораздо проще. А насчет яда – свинец такая же гадость, как и ртуть. Будь моя воля, сжег бы химический цех вместе с Ломом – хватит мне людей травить. Но с другой стороны, капсюли нам тоже нужны. Очень нужны…
– Ладно, уговорил. Но, Добрыня, я надолго буду оторван от своей семьи. То, что Литали может родить без меня, это еще более-менее терпимо. Но то, что я не смогу все это время помогать семье… Тут же работы непочатый край, каждый человек у нас на счету. Даже дети работают. Ты не обижайся – я не от жадности, но как-то это компенсировать
– Да понимаю я все, – кивнул Добрыня. – Давай так: у вас, как я знаю, лошади нет в хозяйстве?
– Нет. Вол есть, на нем и пашем.
– Лошадь дам.
– Насовсем?
– Да.
– Откуда такая щедрость? – удивился Макс. – Лошадей, насколько я знаю, не хватает.
– Верно, не хватает, нам их гораздо больше надо. Но и еды нам тоже надо много. Так что выделить на крепкий хутор коня не жалко. Семенное зерно же выделяли, что в вагонах нашли? Взаймы, но выделяли. А твоя работа в этом походе платой будет. Да и трофеи наверняка возьмете, не с пустыми руками вернешься.
– Что у ваксов брать? Дубинки и горшки? Трофеи, блин… насмешил… Добрыня, нам пора деньги свои вводить, а то так и будем лошадьми да рыбой расплачиваться. Если свои монеты не начеканим, то надо у восточников брать или у южан. Или по примеру Монаха чешуйки делать из серебра и меди. По мне, так лучше готовые монеты южан брать: с ними трений не было и по реке торговать проще. Но лучше свои. Своя монета – это один из главных признаков государственности. Увидят, что у нас есть свои деньги, и лишний раз поймут: мы народ самостоятельный и чужих дармоедов нам не надо.
– Думал я над этим, и не только я. Так что не считай себя самым умным. Ну так что, договорились насчет похода?
– Да. За лошадь я пойду, – усмехнулся Макс.
– А Литали твоя как? Отпустит?
– А кто ее спрашивать будет? Ты, Добрыня, давай тоже женись, и женись на местной. Вот тогда и поймешь всю прелесть семейной жизни. Женщина здесь слова поперек мужчине никогда не скажет и истерику глупую никогда не устроит. Мужчина – это воин и добытчик, женщина – мать и дом хранит. Никакого феминизма и бабских слюней. Скажу ей пару слов, и она через пять минут соберет мне узелок в дорогу. А потом проводит, и проводит так, что уйду с легким сердцем.
– Повезло тебе, значит. Олегу вон Анька может лютый скандал закатить с битьем керамической посуды, если он надолго куда-то намылится.
– Пускай разводится – мы ему богатую и покладистую невесту мгновенно найдем, – ухмыльнулся Макс. – Когда выступаем?
– Дня через два-три будь готов. Думаю, раньше собраться не успеем.
– Вы так долго готовиться будете?! Шнурки не поглажены?!
– Так ведь поход долгий. Надо хорошо подготовиться, ничего не забыть и людей грамотно подобрать.
– Ясно. Ну а нам собраться – только подпоясаться. Считай, что я уже готов.
– Лады. Поехал я обратно тогда, надо еще к Лому заскочить.
– Удачи, Добрыня. И если за холмом на землянике детей увидишь, крикни, чтобы наши домой бежали.
Островитяне изначально были легки на подъем. Если необходимо было собрать войско и послать в бой, обычно на это дело хватало несколько часов. Нищему долгие сборы ни к чему – все свое у него всегда с собой. Доспехов не было, оружия мало – подпоясался, закинул за плечо мешок с вяленой рыбой и печеными корешками, ухватил в руку копье – и все, к выходу готов. Люди жили скученно, одним поселком – все под рукой, искать никого не надо.
Но это беззаботное время осталось в прошлом. Людей теперь обременили нажитые вещи, и жили они теперь не одной кучкой. В главном поселке сейчас всего лишь около половины народа – остальные кто где. Теперь приходилось рассчитывать, кого и откуда можно призвать, и посылать за ними гонцов. Каждому бойцу надо подобрать доспехи, выделить оружие, запас боеприпасов и продовольствия – все это хранилось на складах. Основные запасы боеприпасов, продовольствия и медикаментов для нужд отряда надо перевозить на вьючных лошадях – лошадей надо выбрать лучших
Нельзя забыть никого и ничего. Если у врача не окажется шовного материала, раненый ждать не будет. Если у радиста сгорит пустячный резистор, надо иметь при себе набор запасных, а также паяльник, работающий на раскаленных углях, олово и канифоль. В горах ничего этого не найти. Если лошадь потеряет подкову, у каннибалов новую не купишь.
Подготовка отряда – прямая обязанность командира. Олегу поселок давал многое: жилье, одежду, еду, посуду – все, вплоть до досок и гвоздей для изготовления кустарной мебели. Взамен он отдавал свой труд организатора и специалиста, свой местный опыт военного и путешественника. Если он что-то забудет, спрос будет с него.
Изготовление полок пришлось забросить. Целыми днями Олег метался по поселку и его промышленной зоне. С боем согласовав с Добрыней список потенциальных рекрутов, рассылал за ними гонцов или лично сообщал им новости. Часами ругался с Аликом, доказывая, что устаревшие фитильные крупнокалиберные мушкеты отряду в таких количествах не нужны, отчаянно выбивал дальнобойные ружья. Их было не слишком много, и прижимистый главный кузнец пытался волынить, затягивая установку замков на новую партию. Параллельно жестоко трусил Лома, требуя срочно изготовить партию разрывных снарядов с пикриновой [1] начинкой. Проклятый химик без тумаков шевелиться не желал, а там делать-то нечего – все почти готово.
1
Пикриновая начинка – пикриновая кислота, взрывчатое вещество. В XIX–XX вв. активно применялась в военном деле под разными наименованиями. В России «мелинит», в Англии «лиддит», в Японии «шимоза» («шимозе»). Из-за трудностей с хранением и многочисленных несчастных случаев в настоящее время практически не используется. Активно применяется различными террористами, чему способствует простота производства в кустарных условиях. – Здесь и далее примеч. авт.
Олегу за каждый гвоздь чуть ли не драться приходилось – легче хайтов рубить, чем, допустим, у Булкина с продсклада выцыганить несколько головок сыра и мешков муки. «Сыр только на великие праздники, мука тоже». Интересно, а жрать что прикажете бойцам? Рыбу? Покушай ее с месяцок, а затем поштурмуй засевших в горах каннибалов? Что, неудобно? Ласты мешают? Так это они от такой диеты отросли.
Домой Олег заваливался только вечером, и здесь его встречала любимая супруга. Любимая то любимая, но не без недостатков: она и в спокойные времена смиренным характером не отличалась, а теперь, мечтая познать радость материнства, и вовсе не расставалась с ручной циркулярной пилой. Пилила, разумеется, Олега. Женская логика: «Ты специалист по кораблям, и если тебя куда-то послали топать пешком, то не должен идти. Пусть Макс топает туда или Кабанов». Ну да, как будто если бы Олега послали по воде, она бы этому сильно обрадовалась и пилу свою выключила. Как бы не так: знаем – проходили.