Это (не)химия, детка!
Шрифт:
И почему первая, о ком я подумала, была Лерка? Она бы подошла идеально.
– Нет, - ответил за Шмелева Волгин, - это не моя девушка. Это в перспективе девушка Славы.
Сказал и рассмеялся. Сжала руки в кулаки, вновь подавляя порыв кого-нибудь придушить. Шутник…
– Что? – в голосе Дианы послышались визгливые нотки. – Ты видно прикалываешься, Волга.
Парень поперхнулся и перестал хохотать. Посмотрел на блондинку с укором, поджал тонкие губы. Ты ж смотри, как его от прозвища покоробило. Меня, кстати,
– Ладно, - неловкое молчание нарушил Шмелев. – Мне пора. Не перессорьтесь тут, решая, кто чей парень и в каких перспективах.
Он подмигнул мне, продолжая игнорировать недовольно сопящую Диану и стал спускаться. Девушка, наградив нас убийственным взглядом, последовала за ним, противно цокая высокими тонкими каблуками.
– Ты что несешь, Волгоградка, - прошипела, таки хватая приятеля за ворот толстовки и притягивая за него этого Петросяна поближе к себе. – Жить надоело, ржавчина на ножках?
– Эй, полегче, - возмутился молодой человек, не предпринимая никаких попыток высвободиться. – Я, между прочим, вам будущее предсказываю и все такое.
– Да я тебя за это «все такое» в актовом зале повешу, - начала заводиться пуще прежнего. Надо было ему свой талант юмориста перед этой богачкой показывать. Она ж меня за Славку с потрохами съест и не подавится. Вон каким недобрым взглядом поглядывает. Того и гляди, шею свернет.
– За уши? – предположил Тимофей и невинно захлопал глазищами.
Покачала головой, безмолвно давая понять, таки нет, это будет кое-что другое.
– Хм… - задумался рыжий паразит. – За ноги?
– Нет, - рыкнула, покрепче вцепляясь в плотную ткань толстовки.
Телефон в сумке опять завибрировал, и я на секунду отвлеклась на мелодию. Тимофей не растерялся и решил отомстить. Расстегнул молнию, сразу нашел айфон и, приняв вызов, поднес аппарат к уху.
Я смотрела на этого гада и… обалдевала. Растерялась настолько, что и не попыталась забрать телефон.
– Да, слушаю, - деловым голосом произнес в перспективе смертник. – Что? Полина?
– Ты что вытворяешь? – не помню, когда в последний раз так шипела.
Игра снова началась, но сейчас все мое внимание было приковано к рыжему нахалу, разговаривающему с моими родителями.
– Она сейчас не может подойти, - Тим растянул губы в довольной улыбке, посматривая на медленно закипающую меня.
Дернулась, чтобы забрать айфон, но не получилось. Ловко увернувшись, Тимка показал мне язык и продолжил вешать на уши лапшу одному из моих ближайших родственников. Если «на проводе» отец, мне не жить.
– Кто я такой? – переспросил, снова уворачиваясь от моего захвата. – Ваш будущий зять? Нет? Не хотите? Тогда усыновите…
– Я тебя прибью, - пригрозила и таки смогла перехватить телефон и дернуть
– Это кто такой?! – верещала мать.
Пришлось отнять «трубку» от уха, чтобы не оглохнуть.
– Ма-а-ам… - жалобно протянула, но меня никто не слышал.
– О как все сурово, - присвистнул Тим.
Показала нахалу кулак и рыжий благоразумно решил пока рот не открывать. А если откроет, суну ему в него первое, что под руку попадется. У меня на этот случай в сумке старый брелок от ключей лежит, оторвался на днях. Вот и будет сидеть, смотреть тренировку Шмеля и жевать плюшевого утконоса с непропорционально большой попой.
Я не надеялась, что мать пропустит слова рыжего нахала мимо ушей. Говорил он громко, не таясь.
– Это кто такой?! – повторила свой вопрос ма.
– Это… - замялась, судорожно соображая, как выкрутиться. Точно отцу расскажет. Он, в свою очередь, и так будучи на взводе, устроит настоящую головомойку. Бежать от родительского гнева было некуда. Не все ночи же здесь проводить, смотря, как парни тренируются. С другой стороны, скамейки, хоть и жесткие, но если положить на одну сидушку куртку, на вторую…
– Отвечай, Полина! – потребовала мама, не дождавшись быстрого и четкого ответа.
– Это друг, - ну а что я еще могла ответить? – Просто, - выделила это слово интонацией, косясь на ржущего Тима, - друг. И сволочь… - а это прошептала еле слышно. Не сдержалась.
– Я от тебя такого не ожидала, Полина. Ты являешься представит…
Таки отняла телефон от уха и поморщилась. Если разговор заканчивается словами «Ты являешься…» - значит, кое-кому не терпится напомнить мне о неравенстве людей, живущих на планете.
По закону подлости парни, до этого более-менее тихо забрасывающие мяч в корзину, стали обсуждать животрепещущий вопрос: кто кого толкнул. Сопровождали это нецензурной бранью. Само собой, удача не могла не показать свой вредный характер и уберечь меня от новой волны родительского негодования.
– Ты где?! – заверещала мама. – Кто так кричит? Я слышу мат?!
Зачем спрашиваешь, если это очевидно? Да, игроки не стеснялись в выражениях. Шмель, кажется, ругался больше всех. Еще бы, один из игроков другой команды чуть ли не с кулаками на него полез. О, как их игра затянула.
– Да, это мат, - очевидно же.
– Ты где? Сколько можно спрашивать? Говори адрес. Отец за тобой приедет.
Этого не хватало, чтобы разозленный родитель меня отсюда за шкирку выволакивал. Он может. Один раз в детстве так из кладовки вытаскивал, когда я там пряталась. Уже тогда знала, что ничем хорошим жизнь под одной крышей с родителями не закончится. Будут давить авторитетом, пока не раздавят.