Это не игра
Шрифт:
Демонстрация, которую она видела в парке, переросла в бунт.
Металлический лязг стал просто оглушительным. Толпа бежала и колотила всё вокруг: козырьки магазинов, витрины, припаркованные автомобили. Запертые внутри водители с ужасом взирали на происходящее. Когда лобовое стекло покрывалось трещинами, они начинали кричать.
Звон разбитого стекла заставил Дагмар вскочить на ноги. Ноги парня торчали наружу, из-за них она не могла опустить рольставню до конца. Она склонилась над продавцом, подхватила его под руки и втащила внутрь.
Она
Выглядел он совсем как герой плакатов в магазине.
Дагмар закричала и бунтовщик замер. Он отступил назад, внимательно посмотрел на Дагмар и снова двинулся вперёд.
Дагмар опять закричала, выпрямилась и побежала внутрь магазина. Она нашла туалетную кабинку, забежала туда и заперлась на крошечную щеколду. Кабинка была не более полутора метров в длину, в полу зияла дыра, стоял бачок с водой и потрёпанный зелёный пластиковый ковш. Дагмар огляделась и заметила под самым потолком зарешёченное окно. Слишком высоко, чтобы дотянуться. Она огляделась в поисках какого-нибудь оружия и увидела ведро со шваброй. Швабра была слишком длинной для драки в замкнутом пространстве, поэтому она схватила ковш и, держа его на весу, прижалась к хлипкой двери туалета.
Из магазина слышались удары, грохот и звон. Музыка стихла. Снова грохот. Шаги. И тишина.
Дагмар замерла перед дверью с ковшом в руке, готовая отоварить им любого, кто сунется внутрь. Внутри было жарко и душно, с её подбородка на шёлковое платье падали капли пота. Через окно доносился приглушённый грохот разбиваемых автомобилей.
Других звуков не было.
Она подумала о том, чтобы вызвать помощь по телефону, но понятия не имела, куда звонить. Более того, она сомневалась, что за ней вообще кто-нибудь поедет.
Дагмар просидела в туалете 15 минут, пока шум погрома не стих окончательно. Затем, держа ковш наготове, она сдвинула щеколду и осторожно приоткрыла дверь.
Ничего не произошло.
Она медленно вышла из кабинки в магазин. Парень всё ещё лежал у входа. Несколько плазменных телевизоров валялись разбитыми, остальные вынесли. Через разбитую витрину и входную дверь в помещение проникал свет.
Дагмар пошла дальше. Улица была пуста — люди и машины исчезли. Парень дышал, из раны на затылке текла кровь. Рольставня так и висела, едва опущенная.
Она перешагнула через парня, выглянула налево, затем направо. Её взору предстали разбитые окна зданий, поломанные велосипеды, горящая «Хонда», от которой в небо тянулся плотный столб густого дыма. Она схватилась за ставню и потянула на себя. Та заскрипела, но поддалась и с грохотом, который разлетелся по всей улице, ударилась об пол.
Чем запереть ставню, Дагмар не знала, но решила, что бунтовщики не станут приглядываться.
Она отошла от двери, склонилась над пареньком и проверила его пульс. Сердце
Из заднего кармана его штанов торчал уголок тысячной купюры, которую дала ему Дагмар. Она было потянулась за ней, задумалась и убрала руку.
У парня только что весь магазин разгромили. Эта тысяча позволит ему прожить несколько недель.
На полу валялась её шляпа. Кто-то на неё наступил. Она подняла шляпу, смахнула с неё осколки стекла и надела.
Затем она вернулась в магазин и принялась ждать развития событий.
Глава 3. Это не ковбой
— Дон, — сказал в микрофон Остин, — думаю, нам нужно придерживаться плана.
Вполуха Остин слушал протесты Дона. Вместе с товарищами он занимался модернизацией старого офисного здания, которым они даже не владели.
— Нам нужно собственное здание, — сказал Дон.
Остин откинулся на спинку кресла, закинул ноги на стол, и под ним тихо зашипела пневматика. Эти слова он слышал уже множество раз.
— Дон, — сказал он. — У нас впереди большая проверка производительности. Времени на строительство нового штаба у нас просто нет.
— По поводу проверки, — заговорил Дон. — У меня есть пара идей…
— Нет, Дон, — оборвал его Остин. — Следуй бизнес-плану.
— Ты послушай, — не унимался Дон. — Отличная идея.
И он принялся долго рассказывать о своих задумках. Остин лениво скользил взглядом по пейзажу за окном. Сенчури Сити возвышался белой громадиной над серым лос-анджелесским смогом. Он подумал о Джексон Хоул, белых шапках гор и запахе сосен и в какой-то момент понял, что хотел бы находиться сейчас где угодно, но не здесь, в очередной раз выслушивая одно и то же.
— Всё, конечно, хорошо, — встрял он, когда Дон взял передышку, — но эту задумку лучше оставить для версии 2.0. Сейчас нужно чётко следовать плану.
— Да, погоди ты! — воскликнул Дон. — Так будет гораздо лучше. Будет реально круто!
И снова длинная речь на пять минут.
Остин слушал, а сам думал о рыбалке. Он думал о высоких горах, быстрых реках, диких цветах и ковбойшах в джинсах «Левайс», клетчатых фланелевых рубашках и широкополых шляпах.
Его фантазии привели к видениям девушек, на которых ничего, кроме кожаных жилетов и шляп не было.
А Дон всё говорил и говорил.
В этом, подумал Остин, и вся сложность работы с гениями. С ними очень быстро становилось скучно.
Бизнес вообще — скучное занятие. Ты ставишь перед собой цели, пашешь, как вол, чтобы их достичь, затем ставишь новые и снова пашешь. Для творческих умов, которые каждый день являлись с дюжиной новых замыслов, требовавших их немедленной реализации, эта работа была слишком рутинной.
Дон снова замолчал, чтобы сделать вдох.
— Слушай, — немедленно встрял Остин. — Как называется твоя должность?