Это не любовь...
Шрифт:
Подавив рефлексы, я рванула к нему навстречу, вцепляясь… Я нашла эту технику у Кинга – он БОЛЬШОЙ специалист в нижних мирах - и отточила в своих снах до совершенства. Отключив все, я визуализировала белый греющий и все заполняющий свет, расслабляясь и медленно спокойно дыша полной грудью, удерживая «за язык» мелкопакостную сущность, и она забилась в агонии…
Отпустив её, я осталась на свету и отключила во сне картинку, звук и информационный голод, защищаясь от
Моя энергетическая метка от НЕГО время от времени провоцировала более слабых тварей на попытки проникновения, но это было несущественно для меня…
Пранаяма… - запомнила я неизвестное слово, планируя, когда проснусь, отыскать по нему информацию.
Сознание четко висело в пустоте. Энергии было в переизбытке… не желая просто так растратить это состояние, я сконцентрировалась на информации, которая была необходима мне.
Ожников!
Вспоминая свое ощущения рядом с ним, я снова включила все информационные каналы, пытаясь отыскать о нем что-нибудь.
Информация полетела, сопровождаясь мельканием картинок и ощущений:
«Древняя минеральная жизнь… самоорганизующаяся система… паразит…» - знаю, дальше…
«…очагами симметрии в асимметричных тканях... Градиент энергоинформации рака… от вида симметрии… характеризующий раковый гомеостат…»
– Не то!
– Встряхнулась я, мысленно погружаясь глубже.
Тишина…
«ЧикАй» - как выстрел.
– Запомнила… дальше…
«Тьёдол…» - гулко… как звучание тибетской поющей чаши…
– Дальше…
«Шагни навстречу и обними, поцелуй кровавую пасть!»
– Да, да, да!
– узнала я свою технику работы с нижними мирами.
– Еще…
«…рождение, это обратная сторона смерти, как дверь, которую, находясь снаружи, мы называем «входом», а внутри — «выходом…»
Да! – успокоилась я, каким-то иррациональным органом словив, что информации уже достаточно и мотив найден.
Тишина… - приказала я себе и, созерцая последний смысл, зависла в прострации.
***
Звон будильника не принес с собой ничего, кроме головной боли, и я застонала, пытаясь дотянуться до него. Но наглые руки ангела прижали меня крепче.
Мы заснули вместе…
Танюшка была уже на ногах и, спасая мой мозг от взрыва, а комнату
Прижав меня еще разок, веселый ангел перелез через меня и, шепнув «Спи, я отмажу тебя от пробежки…», исчез в неизвестном направлении.
Я снова вырубилась, приходя в себя от любезно заведенного кем-то будильника.
Почти девять…
Завтрак я проспала, но обнаружила на подушке молочный шоколад с фундуком.
Мой любимый…
На столе лежал распечатанный курсак по химии – значит, Немец тоже заходил с утра!
Я люблю вас мои мальчики! – заскакала я по комнате.
Хорошее настроение прогнало сон, и я, умывшись, натянула джинсы и толстовку.
Взглянув в зеркало, я разочаровано покачала головой своему сонно-помятому виду, но махнув рукой на косметику, дала себе установку, что и так невероятно хороша, полетела на первую ленту, прихватывая с собой рюкзак с вещами – сегодня суббота, и я сюда не вернусь.
– Спасибо! – плюхнулась я на стул рядом с Немцем, за пару секунд до звонка.
– Хотелось бы чего-нибудь посущественней… - подмигнул он.
– Терпеть не могу химию!
Ухмыльнувшись, я скользнула рукой по его бедру и сжала его высоко в паху – его глаза резко округлились, и ручка выпала из рук.
– «Бойся желаний своих…», - шепнула ему я, убирая руку.
– Если бы это сказал кто-нибудь другой, я бы посчитал это банальностью, – развернулся он.
Погладив его по лицу пальцами, я промолчала…
– Ты прикоснулась так, словно у меня появился шанс… – завис он на мне.
– Мне нужна твоя помощь… – проигнорировала я его.
Он заворожено кивнул. Вытащив из рюкзака пару тетрадей, я положила их перед ним.
– Вечером семинар по ролевой, передай, пожалуйста, Стефу мою работу, я не смогу присутствовать лично...
– Едешь к своему фотографу? – расстроено ухмыльнулся он, не отводя своих глаз от моих. – Любишь его?
Любишь?
Я закрыла глаза пытаясь отыскать в себе хоть оттенок той тоскливой боли, которую чувствовала от мужчин, говоривших мне эти слова, но её не было… Внутри был Илья, и кроме тепла, эйфории, трепета и желания раствориться в нем, я ничего не обнаружила…
– Нет… - покачала я головой. – Не люблю…
***
«…если открылся, не смей ни о чем жалеть!
Пусть будет небо ближе ко мне на треть.
Пусть будет солнце, и лучше на нем сгореть,
чем задохнуться…»
Не обнаружив Викторию у себя, я пошла исполнять свой поцелуйно-приветственный ритуал и добралась до двери фотомастерской, которая была приоткрыта.
– Хорошо! – судя по интонациям, Вика была раздражена, – тогда скажи - на чем твое сердце успокоится!
Я зависла у входа, решая войти или не мешать им разговаривать сейчас, и зайти попозже.
– Не успокоится!