Это не любовь...
Шрифт:
– Хорошо, – кивнул он, одевая снова маску беспристрастности, – просто скажи, что мне делать, и я всё сделаю, как захочешь.
Меня в секунду взбесило это, и ярость влила в меня энергию, срывая тормоза. Не соображая, что творю, я влепила ему пощечину, стараясь сорвать эту его отчужденность, и тут же рванула к нему на шею. Нас обоих заколотило, и он до боли сжал меня:
– Говори! – рявкнула на него я.
– Люблю… – со стоном выдохнул он, ласкаясь своим лицом о моё и спускаясь обессилено на шею.
Как
– Это тепло… – зашептала я, – мне не нужно терпеть… Мне просто тепло…
Его пальцы сжали мою спину – наверняка будут синяки. Но и это сейчас было хорошо и уместно.
– Всё хорошо, слышишь? – улыбнулась я своему новому открытию, – я хочу подарить тебе возможность говорить мне это. Но только тогда, когда ты захочешь… Ведь между нами не любовь! – захихикала я, пробегаясь пальцами по его ребрам, заставляя реагировать на щекотку.
– Аффективный психоз… – вымученно рассмеялся он.
– Нееет! Индуцированный![9] – рассмеявшись, уточнила я диагноз.
– В точку!
– Ты как? – заглянула я в его уже спокойные глаза.
– Как в школе после драки! – рассмеялся он.
Дверь в комнату отлетела, и к нам ввалились разъяренные Серега с Викой. Явно для выяснения отношений.
– Ууу… протянула я. – Вторая партия. На выход мой рыцарь! – зашептала ему я.
Вскочив на ноги, мы быстро прошмыгнули мимо незамечающих нас и прожигающих друг друга взглядами парочки.
***
Композиция № 19_Jum Karlo – Mondo-Bongo
«Вика потом же тебя соблазнила.
Исчезли под шумок…
Я уезжал куда-то… Подарок твой… Возвращаюсь – ни одной ни второй… Понятно, что уже где-то на пару зависаете. Вариантов-то немного…
Захожу – кислород кипит от взглядов ваших зеленых… Понятно, что абсент только игра… Вика там уже искрутилась вся … Облизывается. Ну и рюмка в твоих руках…
Подхожу. Спина твоя обнаженная… шея… прикасаться не нужно, чтобы почувствовать тебя… через рубашку прожигаешь… Глазищи твои… как абсент…
Пальчики нетерпеливо настукивают вокруг рюмочки…
И я разрываюсь – надо остановить, но… так хочется твоего куража…
Вика напряглась – отбирают игрушечку…
Говорю, тебе не понравится… Горький, крепкий, дурманит… как наркотик.
Спиной в меня вжалась, пальчиком ласкаешь ладонь… утёк… расслабился, чего хотел – забыл… И тихо мне – «Всё как я люблю»
твое «люблю» каждый раз как пощечина! больно!
любишь… всё любишь…»
Встав за моей спиной, он положил руки на стойку бара по разные стороны от меня.
– Анечка… – моё внимание было сосредоточено
– Тебе не понравится… – попытался тормознуть он меня. – Он горький и крепкий. И дурманит, как наркотик… – словно описывая мои ощущения от себя, произнес он.
– Всё как я люблю… – улыбнулась я, медленно моргнув от его зачарованного взгляда.
Он вздрогнул.
Пытаясь расслабить, я приласкала его, пробегаясь пальчиками по ребру ладони от запястья до мизинца – его ладони безумно чувствительны!
Илья перевел взгляд на Вику, и та с вызовом подмигнула ему, снова захватывая меня в плен своих глаз.
– Давай подсластим, Анечка… – мурлыкнула она, макая кусочек рафинада в абсент и поджигая его над рюмкой. Капли расплавленного сахара покатились в зеленую жидкость.
Прожигая друг друга взглядом, мы одновременно облизали губы, подразнивая друг друга.
Абсент полыхал синим.
– Синее пламя… – чуть слышно шепнула я, намекая ему на цвет его глаз и его горячий взгляд.
Сахар плавился…
И мы все плавились вмести с ним. Возбуждение, словно что-то ощутимое, повисло в воздухе.
Когда кусок рафинада почти полностью сгорел, Вика поднесла плоскую ложечку к губам, подула, остужая лакомство, и шепнула:
– Пей…
Я обвела пальчиком кромку рюмки, как будто она, как лед, могла сплавится от моих прикосновений, и заглянула снизу в его сомневающиеся глаза. Он отрицательно качнул головой, пытаясь остановить меня еще раз. Потянув его на себя за рубашку, я проскользила губами по его лицу, наслаждаясь его покорностью моим рукам, и шепнула, добравшись до уха:
– Расслабься… ты же рядом.
Он что-то беззвучно шепнул мне в ответ. Я не расслышала, что именно. Но это было не важно. Просто стало спокойнее и комфортней. Отстранившись, я одним движением опрокинула в себя содержимое рюмки.
Боже! – мой рот обожгло и я замерла, распахивая глаза. Горло свело, и я растерялась хлопая глазами на Вику.
– Глотай! – в интонациях Вики промелькнул властный оттенок.
Я громко сглотнула, преодолевая сопротивление горла, обжигаясь хлынувшей в меня словно пламя сладко-горькой жидкостью.
– А теперь сладенькое, для сладенькой девочки… – зашипела Вика, с вожделением разглядывая меня и протягивая ложечку со жженным сахаром. Я тут же обхватила сладость губами и дернулась, обжигая губы.
– Горячо! – возмутилась я, потянувшись к губам пальцами, чтобы стереть горячие капли расплавленного сахара, но Вика мягко отбила мою руку, не позволяя вытереть губы, и впилась в меня жадным поцелуем.
В голову ударило чем-то горячим, и Викины губы вскружили ее окончательно, по телу прошла горячая укачивающая волна.