Это не любовь...
Шрифт:
– Хорошо. Утром. Намекни хотя бы… о сути проблемы.
Я засмотрелась как он быстро и четко шинкует овощи и зелень. У меня никогда не получалось так…
– Я была одержима…
Нож четко рубанул по пальцу, и он, тихо выругавшись замер, поднимая на меня взгляд.
– Это, блять, опять твои шуточки?
– прорычал он, облизывая кровь.
Я, улыбнувшись, промолчала. Пусть это будет его выбор - принять это за шутку или отнестись серьёзно. Я поддержу любой вариант.
Посверлив меня пару минут взглядом, он задумчиво сказал.
– Когда я практиковал как психиатр, у
– Мхм… - зло усмехнулась я.
– Кандинского-Клерамбо[10]… Идеаторный, сенестопатический, кинестетический… знаю, знаю...
– Читала!?
– Зачем?
– истерично хохотнула я.
– Он сам рассказал…
– Кто!?
– осипшим голосом выдавил Илья.
– Мой темный друг…
– А сейчас?
– он так и стоял, замерев с ножом в руке и капая кровью на нашинкованные овощи.
– А сейчас он ждет меня каждую ночь на границе моего сна, чтобы посмотреть - можно ли вернуться!
– сладострастно и зло оскалилась я.
– Любопытство удовлетворено?
– Когда это было? Как это… Я в шоке, - его плечи расслабились и, швырнув нож в раковину, он присел передо мной, - тебя лечили?
– Еще бы, блять, меня лечили!
– рассмеялась я, пытаясь расслабиться.
– Мне было одиннадцать. Он был мудрым - никакой показухи. Он многому научил меня - ему нужны были взрослые мозги.
– Ты понимаешь, как звучит то, что ты сейчас говоришь мне?!
– схватился он за голову.
– Успокойся, - съехала я, понимая, что это действительно не тема для откровений с влюбленным в тебя психиатром, - давай считать, что у меня было помешательство, и оно прошло.
– Но это же не так…
– А это уже история, Илья!
– улыбнулась ему я, возвращаясь в нормальное состояние, - теперь никто не может знать наверняка!
Его кровотечение все никак не останавливалось, кровь всё капала и капала на пол. Да уж… чего-чего, а крови я теперь не боюсь!
***
Наигравшись до полубессознательного состояния и измучив Илью всеми доступными удовольствиями, я развязала бандаж и побаловала его не долгим, но качественным массажем. Мне нравилось совершенствовать этот навык на нём. Во время массажа он иногда лениво подсказывал мне некоторые азы акупунктуры… Но чаще просто молча кайфовал.
– Всё, – отпустила его я.
Перевернувшись, он перехватил мои руки и поцеловал каждую.
– Спасибо…
Спать я сегодня не собиралась, по крайней мере, до утра – моё состояние было погранично из-за воспоминаний, и я не хотела рисковать. Но зная, что Илья не уйдет пока я не усну… Тревожить его тоже больше не хотелось, поэтому включив на центре первый попавшийся диск, я закрыла глаза и, перевернувшись на живот, затихла. Повалявшись рядом со мной минут пятнадцать, он коснулся моей руки, вытягивая её из-под подушки. Немного поиграв моими расслабленными пальчиками, он закрыл мою обнаженную спину одеялом и тихо вышел.
Композиция № 27_Rekviem dab step- Po-mechta
Через какое-то время свет в гостиной погас и я, подождав еще немного пока он заснет окончательно, включила у себя ночник и стянула с тумбочки несколько
Первой попалась «Нечистая сила» Пикуля…
Сплошной символизм! – нервно улыбнулась я.
Я читала её еще в детстве, так и не определившись в своем отношении к личности великого старца – то ли мошенник, то ли одержимый, то ли блаженный…
Ну, может, сейчас свезет! – решилась я и открыла сразу с середины.
Видимо, пятидневный загул, и наши бурные игры все-таки повлияли на мою выдержку, и через какое-то время я вырубилась.
Снимая мою бдительность, сон разворачивался очень хитро – я лежа на кровати в спальне Ильи читала «Нечистую силу» лежа в той же позе.
Но что-то было не так… И это зудящее опасностью ощущение на грани сознания все-таки включило мое осознание. Я осмотрелась, ища признаки, для того, чтобы понять в какой я из реальностей. Ночник замерцал…
Вдоль позвоночника прошла волна животного страха – я знаю это ощущение!
Я потянулась к ночнику, чтобы проверить, во сне ли я. У Кастанеды я обнаружила элементарный способ сделать это, который работал безотказно. Надо выключить свет… если ничего не изменится – то я во сне. Щелчок…
Ночник все также страбоскопом мелькал, погружая меня то в свет, то в темноту.
Бляяя… – сосредоточилась я. – Уснула… главное теперь не испугаться…
Как только эта мысль закралась мне в голову, тут же все понеслось по знакомой схеме – в меня воткнулся идущий отовсюду древний темный бездонный взгляд моей личной бездны, вызывая внутри меня безмолвный вопль ужаса и красную слепоту.
Нет! – попыталась выдернуть я себя из сна, но он слегка придавил, словно закрывая надо мной бетонную крышку. Я запаниковала и почувствовала, как он стремительно приближается. Меня начало глушить лязгом, воем и грохотом. Тело сильно затрясло и я, сосредоточившись на кожных рецепторах, ощущающих биение о плоскость кровати, моментально выдернула себя, заставляя расслабиться и выдавить из себя ощущение страха, которое было для него словно открытой дверью.
Заставив себя полностью открыться ужасу и зависнув в бездействии – любые попытки сопротивления возбуждали его аппетиты не меньше чем страх, я сосредоточилась на ощущении любви и благодарности к моему мучителю и понимании его бесценной роли в моей жизни. Его ментал моментально исчез из моей реальности, вызывая картинку густой черной кляксы, резко с хлюпающем звуком втянувшейся в щель в пространстве. Да… он был аморфен… Меня передернуло от воспоминаний как он входит в тело – затапливая ужасом и беспомощностью, душа, насилуя и разрывая изнутри. Я встряхнулась, прогоняя память тела об ощущениях, которые опять могли сместить меня вниз к нему.
Всё.
С каждым разом все легче и легче…
Может быть когда-нибудь…
Тело всё еще колотило, а дыхание все никак не могло прийти в норму.
Всё?
Лампа предательски замерцала…
Бляяя… – подскочила я в новом приступе ужаса и на автомате вылетела из комнаты.
Вернуться туда пока я не могла просто физически.
Трус! – на пару секунд разочаровалась я в себе. – Да и хер на всё!
Посмотрев на спящего на разложенном кресле Илью…
В принципе, кресло широкое!