Это не наша война
Шрифт:
Противники были на диво подвижны и настойчивы, и дабы успевать уклоняться и парировать, казалось, вездесущие лезвия, наёмнику пришлось напрячься и ещё более ускориться. Но так продолжаться не могло до бесконечности - несколько не жизненно важных царапин он уже получил, при том, что сам похвастать этим не мог. Следовало срочно менять тактику: оборона не действенна.
Он уже успел оценить, что противостоят ему, судя по боевому арсеналу: сабли, гибкий хлыст - копьё, мелькающие изредка компактные петли и одежде: тонкие развивающиеся одежды, покрывающие кирасу, состоящую из пластин, прикрывающих грудь и спину, в свою очередь надетую на мелкочешуйчатую кольчужную рубаху, шаровары, тюрбаны на остроконечных
С криком: "Руфия!", Ройчи поймал момент, подобием щучки нырнул в предполагаемый просвет: траектории оружий противника находились в максимально удалённых точках, а положения тел тоже не предполагали моментальной реакции. Но не учёл, что у подобных воинов, как говорится, и на затылке глаза, а акробатическая гибкость не мешает действовать эффективно на триста шестьдесят градусов, к тому же они очень хорошо владели ногами. Получив в бок основательный пинок, Ройчи ничего не оставалось, как докрутиться под ногами к заднему противнику, таки успевшему отреагировать прыжком на опасность в ногах, но наёмник коленом чуть изменил траекторию движения, и удар сердца спустя невезучий восточный воин с ножом у шеи прикрывал стоящего спиной к стене и следующим из прихожей в покои дверям, откуда определённо к нападавшим должна была прийти помощь. Другой же воин то ли по инерции, то ли в силу восточных традиций, когда легко жертвуют жизнью хоть своей, хоть товарища ради достижения поставленных целей, последним росчерком сабли вознамерился одним росчерком сабли снять обе головы: и напарника и их соперника...
В этот момент раскрученный волчок поединка на предельных скоростях, не взирая на инерцию происходящего, дал по тормозам в силу некоторых причин.
Сабля воина не поставила точку в жизни человека по имени Ройчи: шлёпнув плашмя мечом пленного воина, она упала на пол. Впрочем, воина повреждённая левая рука не остановила, он, молчаливый прежде, затянул низкую ноту и замахнулся правой с близнецом сабли. Но замер, будто услышав (почувствовав) некий приказ.
Остановился и Ройчи, которому, собственно, оставлять жизнь пленному не было резона - свои и то её не берегут, а неприятностей от этих самоубийц поиметь можно запросто. И тут его слуха коснулся тонкий девчоночий крик: "...и - и - итесь!". Судя по всему, он расслышал концовку сигнала, а источником мог быть только один человек: начитанная и уравновешенная очаровательная Руфия.
Далее в дверях в свете факела обнаружился ещё один восточный человек, пожалуй, что и начальник или хозяин бойцов, пересёкшихся с Ройчи. Он спокойно стоял, сложив руки на груди. Чешуйчатая кольчуга, богатый плащ, тюрбан и шаровары, пальцы в перстнях, лицо открытое: тонкий с горбинкой нос, длинные вислые косички усов и чёрные, будто маслины, глаза - ну, прямо тебе образец восточного знатного военачальника. Он что-то негромко говорил на своём языке, глядя куда-то между Ройчи и закрывающим его воином, явно недовольно, хотя лицо было абсолютно невозмутимо.
– Советую не делать резких движений во избежание уколов, не совместимых с жизнью, - раздался от входа мягкий голос эльфа, а Ройчи удовлетворённо хмыкнул - его крик на самом деле предназначался не девушке, так как даже если она жива и где-то спрятана - связана, то действенной помощи от неё, естественно, не приходилось ждать, а именно эльфу в качестве сигнала опасности - Листочек уж придумает, как адекватно на него прореагировать; Ройчи предпочёл бы, чтобы тот увёл Матильду и Оливию в безопасное место, но, зная друга, он был уверен, что произойдёт иначе, и девушкам, как бы они беззащитны и ранимы не
Потом из-за спины восточного эмира выбежала Руфия, и небрежно отодвинув в сторону руку наёмника с ножом и потеснив пленного, встала, расставив в стороны руки. Не ясно, что почувствовал боец, у Ройчи же отнялся язык, а мысль застопорилась на одном слове: мило.
Затем в прихожую попыталось набиться ещё какое-то количество людей, причём именно женского пола, и наконец-то невозмутимый эмир развернулся в сторону симпатичной, но очень строгой... амазонке (?), при чём на его лице мелькнула короткая улыбка, совершенно не совместимая со смертоубийством и прочими нехорошими занятиями (это наёмник мог, не взирая на распространённое мнение о восточной хитрости и коварстве, гарантировать), и из-за спины лицезрел "держателя факела". Это был сам маркиз Фиори РоПеруши, наследник герцога Алайи РоПеруши. Ройчи надеялся, что его глаза не столь объёмны, нежели у аристократа.
Вот они и встретились, - как-то мимолётно подумалось, даст Единый - а убивать вроде как никто никого не собирался - и поговорят. Вот только о чём? Предыдущие темы стали столь неактуальны, что даже вспоминать о них смешно. Во всяком случае, - решил Ройчи, в этой комнате будет проще сориентироваться во дворце - и по возможности покинуть это весёлое сооружение.
Со стороны входа донёсся шум, перекрывший повсеместный гул - казалось у всех под воздействием некоего магического артефакта открылись рты и оттуда посыпались слова, причём неважно, слушает ли кто тебя, главное, что работает мимика, мелькают зубы под натянутыми губами, сверкают глаза, а в глубине, будто в каменоломне трудится язык. Головы, не прекращая этот поток, поворачиваются в сторону дверей, где уже внутри, справа от входа с опущенным в руке луком и факелом в другой стоит Листочек.
В дверях возникла тонкая фигурка, пошатнулась, опёрлась о косяк левой рукой - в правой была обнажённая сабля, светлые распущенные волосы словно зашторили личико, но от нетерпеливого движения головы расступились, открывая пронзительно голубые под гневно нахмуренными бровками глаза.
– Что за драконы тут творят несправедливость?!
– воскликнула она рассержено, обводя взглядом присутствующих.
– Оливия?
– раздался рядом с Ройчи удивлённый голос эффектной брюнетки.
Лицо амазонки мгновенно преобразилось - удивлённо вытянулось, угрожающе протянутое вперёд острие сабли бессильно упало, девушка сделала шаг вперёд, покачнулась, тут же поддержанная Листочком.
– Ваше... Ваше Высочество...
– в наступившей тишине это прозвучало, как вопрос.
Вот это да! Ройчи захотелось почесать себя по затылку. Что ни говори, а сегодня день сюрпризов. И во что это они с Листочком вляпались? Он выглянул из-за спины сердито вычитывавшей - как выяснилось - принцессы. Ожидание его оправдалось: хладнокровное обычно лицо эльфа приобрело некую бледность и вытянулось (может это, конечно, игра света). Зато его дама, понуро опустив голову, почти повисла на высокорождённом.
– Ой!
– чуть не сбив Оливию, в прихожую влетела растрёпанная Матильда, ошалело повела глазами, отчего-то зацепилась взглядом за наёмника и как-то жалобно и уже негромко произнесла.
– Там солдаты... Много солдат.
Глава 14.
Выжимка из доклада на тему: "Проблема наличия и отсутствия мозгов у соседа":
"Если ударил тролля в лоб молотом, и он поморщился - значит тролль разумен..."
(материал взят на гоблинской конференции)