Это случилось осенью
Шрифт:
— Неужели вам жарко, миссис Хант?
— Да, конечно. Вам тоже?
— Нет. — Он улыбнулся, гадая, почему она вдруг оставила веер в покое и задумчиво посмотрела на него.
— Вы чувствуете что-нибудь необычное? — спросила Аннабел.
Удивленный Маркус покачал головой.
— Могу я спросить, что заставляет вас так думать, миссис Хант?
— О, ничего такого. Мне просто стало интересно. Вы не заметили во мне ничего нового?
Маркус быстро осмотрел ее беспристрастным взглядом.
— У вас новая прическа? —
Маркус вырос в обществе двух сестер и хорошо усвоил замечательное правило, если женщина ни с того ни с сего интересуется его мнением по поводу того, как она выглядит, значит, дело в прическе. Уэстклифу показалось несколько странным, что Аннабел обсуждает такой личный вопрос с лучшим другом мужа, видимо, она считает его кем-то вроде брата.
Аннабел грустно усмехнулась:
— Да, именно так. Простите, если мое поведение показалось вам немного странным, милорд. Боюсь, я выпила слишком много вина.
Маркус тихо рассмеялся:
— Возможно, ночной воздух поможет вам восстановить ясность мыслей.
Услышав замечание Маркуса, к ним подошел Саймон Хант. Он обнял жену за талию и поцеловал ее в висок.
— Дорогая, отвести тебя на заднюю террасу?
— Да, спасибо.
Хант шел медленно, склонив голову к жене. Лицо у него было застывшее. Аннабел не могла его видеть, но Маркус заметил. Интересно, что так расстроило Ханта? Он явно чувствовал себя не в своей тарелке.
— Извини нас, Уэстклиф, — пробормотал Хант. Он поспешно увлек жену прочь, хотя видимых причин для спешки не было. Ей пришлось чуть ли не бежать, чтобы приноровиться к его широкому летящему шагу.
Озадаченно покачав головой, Маркус смотрел, как супруги выходят из дверей холла.
— Ничего. Абсолютно ничего, — мрачно сказала Дейзи, выходя из столовой в компании Лилиан и Эви. Я сидела между двумя джентльменами, которые вообще не обращали на меня внимания. Сплошной обман эти духи. Или джентльмены страдают аносмией?
Эви заморгала:
— Б-боюсь, мне это слово непонятно.
— Ты бы его знала, будь у тебя отец фабрикантом мыла, — сухо пояснила Лилиан — Оно означает неспособность чувствовать запахи.
— О-о, т-тогда у моих соседей, должно быть, тоже анос-мия. Меня не замечали. А что у тебя, Лилиан?
— То же самое, — ответила Лилиан. Она была сбита с толку и явно разочарована. — Наверное, духи никакие не волшебные. Но я была так уверена, что они подействовали на лорда Уэстклифа…
— А ты раньше когда-нибудь стояла так близко к нему? — спросила Дейзи.
— Конечно, нет!
— Тогда я думаю, что он потерял голову именно тогда, когда ты была так близко от него.
— Да… очевидно, — отозвалась Лилиан с самоуничижительным сарказмом. — Я ведь роковая соблазнительница, как всем известно.
— Может быть, дело в твоем очаровании, дорогая? — шутливо заметила Дейзи. — По-моему, лорд Уэстклиф всегда…
Но ей не удалось договорить.
Он повернул голову и осмотрел всех троих с вежливым интересом. Взгляд его остановился на Лилиан, который явно больше не выражал вежливость. Смотрел он скорее плотоядно. Лилиан напряглась. Она не могла отделаться от воспоминания, как он прижимался к ней, каким твердым было его тело. Вдруг она услышала, как Эви прошептала:
— От него бросает в дрожь.
Лилиан посмотрела на нее с внезапным удивлением:
— Он всего-навсего мужчина, дорогая. Уверена, он зовет слуг, чтобы они натянули на него брюки. Каждую брючину отдельно. Все так делают.
Дейзи засмеялась. Эви была шокирована такой непочтительностью.
К удивлению Лилиан, Уэстклиф отделился от колонны и направился прямо к ним.
— Добрый вечер, леди. Надеюсь, вам понравился ужин? Эви смогла только кивнуть, проглотив язык, а Дейзи весело ответила:
— Все было великолепно, милорд.
— Отлично. — Уэстклиф разговаривал с Дейзи и Эви, не сводя глаз с Лилиан. — Мисс Боумен, мисс Дженнер, извините меня, но мне надо поговорить с вашей подругой наедине. С вашего позволения…
— Разумеется! — ответила Дейзи, хитро улыбнувшись сестре. — Забирайте ее, милорд. Нам она сейчас не нужна.
— Благодарю. — Он с серьезным видом предложил Лилиан руку. — Мисс Боумен, будьте так любезны…
Лилиан взяла его под руку. Рядом с ним она показалась себе такой хрупкой! Они шли через весь холл и молчали. Ей стало не по себе. Конечно, Уэстклиф и раньше любил ее провоцировать, но сейчас он превзошел самого себя. Лилиан чувствовала себя беззащитной и уязвимой, и ей это совсем не нравилось. Остановившись за массивной колонной, он повернулся и посмотрел Лилиан в лицо. Ее рука бессильно опустилась.
Кожу вдруг обдало жаром, как будто она стояла возле огня. Густые ресницы Уэстклифа опустились, полуприкрыв темные, как ночь, глаза. Он вдруг заметил, что девушка покраснела.
— Мисс Боумен, — тихо сказал он, — несмотря на случившееся сегодня днем, хочу заверить, что вам нечего меня бояться. Если вы не возражаете, я бы хотел обсудить это с вами в каком-нибудь тихом месте, где нас никто не потревожит.
— Конечно, — спокойно ответила Лилиан. На самом деле ей было немного не по себе. Встретиться с ним наедине — это походило на свидание влюбленных. Пожалуй, это вовсе не свидание. Но ей почему-то никак не удавалось унять нервную дрожь, щекотавшую ее вдоль позвоночника. — Где же мы встретимся?