Это случилось осенью

Клейпас Лиза

— И он женится? — спросила Лилиан недоверчиво. — Если так, то сомневаюсь, что он станет придерживаться традиционных правил супружеской жизни. Взять хотя бы верность.

Мерседес подошла к окну и с отрешенным видом уставилась куда-то вдаль. Ее изящные худые пальцы перебирали тяжелую шелковую бахрому гардины.

— Все мужья так или иначе неверны Лилиан и Дейзи удивленно переглянулись.

— Папа — нет, — поспешно возразила Лилиан. Мерседес хрипло рассмеялась, как будто сухие листья зашуршали под ногами.

— В самом деле, дорогая?

Возможно, он оставался мне верен физически, хотя этого никогда нельзя знать наверняка. Но его работа оказалась куда более ревнивой и требовательной любовницей, чем любая женщина из плоти и крови. Его волновали только дома, наемная рабочая сила, законы. Будь моей соперницей смертная женщина, я бы вынесла это с легкостью. Страсть со временем тускнеет, красота длится всего лишь мгновение, а вот его фабрика никуда не денется. Она переживет нас всех! Если ты хотя бы год сможешь наслаждаться вниманием и любовью мужа, это гораздо больше, чем было у меня.

Лилиан все это и так прекрасно знала. Слишком явным было отсутствие интереса родителей друг к другу. Но впервые Мерседес признала это вслух. Лилиан содрогнулась от жалости к матери.

— Значит, я не выйду замуж за такого человека, — сказала она.

— Девушке твоего возраста уже нельзя тешиться иллюзиями. Когда мне исполнилось двадцать четыре, у меня уже было двое детей. Тебе пора выйти замуж. И кто бы ни был твой муж, какой бы репутацией он ни пользовался, тебе не следует брать с него обещания, которых он все равно не сможет выполнить.

— Я должна принять, что он будет вести себя как угодно, обращаться со мной, как сочтет нужным? И только потому, что у него есть титул? — возразила Лилиан.

— Именно так, — сурово сказала Мерседес. — Сколько денег отец вложил в эту затею? Счета за гостиницы, наряды, прочие немалые расходы. У вас обеих нет выбора, кроме как поймать знатного мужа. Более того, я не смогу вернуться в Нью-Йорк, если моим дочкам не удастся стать знатными особами. Ведь я буду для всех посмешищем!

Она быстро вышла из комнаты, занятая своими грустными мыслями.

Дейзи заговорила первой:

— Она решила выдать тебя за лорда Сент-Винсента? — иронично поинтересовалась Дейзи.

— Ей все равно, если я выйду за сумасшедшего или убийцу, лишь бы благородной крови, — съехидничала Лилиан.

— Помоги снять платье и корсет, — попросила Дейзи, вздохнув.

— Что ты собираешься делать?

— Хочу поскорее снять эти кандалы и почитать роман. Потом вздремну.

— Ты хочешь спать? — спросила Лилиан, не веря своим ушам. Чтобы сестра добровольно улеглась в постель среди бела дня?

— Да. В карете меня растрясло, и у меня разболелась голова, да еще мама прочитала целую лекцию о замужестве и благородных пэрах. — Дейзи пожала худенькими плечами. — Кажется, ты совсем подружилась с лордом Сент-Винсентом. Что на самом деле о нем думаешь?

— Он довольно забавный, — сказала Лилиан. — Привлекательный. Я бы с радостью отправила его куда подальше как

никчемного и легкомысленного человека, но время от времени в нем проглядывает что-то…

Она задумалась. Ей трудно было подобрать слова.

— Да, я знаю.

Дейзи в этот момент стаскивала с себя ворох тончайшего вышитого муслина.

— И что бы это ни было, мне оно не нравится.

— Нет? — удивленно спросила Лилиан. — Но сегодня утром ты была с ним так любезна!

— С ним нельзя не быть любезной, — признала Дейзи. — В нем есть особое свойство, гипнотизер назвал бы его «животным магнетизмом». Это такое природное качество, когда люди могут привлечь к себе кого угодно.

Лилиан улыбнулась и покачала головой.

— Ты начиталась газет, дорогая.

— Хорошо, оставим в покое магнетизм. Мне кажется, лорд Сент-Винсент руководствуется только собственными интересами, вот почему я ему не доверяю.

Лилиан бросила платье на спинку стула, решительным движением распустила корсет и вздохнула с облегчением, стащив его с тоненького тела сестры. Если кто и совершенно не нуждался в корсете, так это Дейзи. Однако без этой детали туалета дамам было неприлично появляться в обществе. Дейзи кинула корсет на пол, вытащила из тумбочки книгу и забралась на кровать.

— Если ты захочешь почитать, у меня есть еще газета.

— Спасибо, не надо, я слишком взвинчена.

Лилиан бросила задумчивый взгляд на приоткрытую дверь.

— Думаю, мама не заметит, если я сбегаю погулять в сад. Она будет изучать родословные часа два, не меньше.

Дейзи ничего не ответила, с головой уйдя в роман. Улыбнувшись, Лилиан тихонько выскользнула за дверь и пошла к черному ходу, предназначенному для слуг.

Выйдя в сад, она двинулась по дорожке, обрамленной тщательно подстриженной живой изгородью из тиса. Здесь Лилиан еще ни разу не гуляла. Ей представилось, как красиво, должно быть, выглядят сады в поместье зимой. Выпадет небольшой снежок, и все эти фигурно подстриженные деревья, живые изгороди и статуи засверкают, как будто покрытые снежно-белой глазурью рождественские пироги. Однако сейчас, глядя на красные и желтые листья сентябрьского сада, Лилиан с трудом верилось, что когда-нибудь наступит зима.

Она прошла мимо огромной теплицы, сквозь стекла которой можно было видеть, как растут какие-то экзотические овощи. Прямо за дверью послышались голоса двух мужчин. Один из них присел возле длинного ряда с ящиками, заполненными сухими клубнями. Лилиан его сразу узнала. Это был пожилой главный садовник. Второго собеседника она никак не могла разглядеть. На нем были брюки из грубой ткани и простая белая рубаха. Он только что вытащил из ящика клубень, внимательно изучая его. Приближение Лилиан он заметил далеко не сразу Мужчина выпрямился и повернулся к ней лицом. «Неужели Уэстклиф?» — подумала Лилиан, задрожав от радостного предвкушения. Ничто в поместье не могло избежать его педантичного внимания и придирчивого осмотра.