Это случилось осенью

Клейпас Лиза

Его рука снова нащупала заветную точку в ее чувствительной плоти. Новая волна наслаждения заставила ее беспомощно содрогнуться. Ее бедра поднялись, и давящее движение проникло глубже, вынуждая сдаться на милость победителя. Одним решительным ударом он вошел внутрь. В этот момент она замерла от боли и удивления, вцепившись пальцами в его спину. Все ее тело сотрясала дрожь. Она не могла не чувствовать боль, хотя так ждала этого момента. Он шептал ей что-то успокаивающее и не двигался, терпеливо дожидаясь, когда ей станет легче.

Он

поцеловал ее, и Лилиан открыла глаза. Их взгляды встретились. Она вдруг почувствовала себя легкой и свободной, все страхи и препятствия исчезли. Его ладонь скользнула ей под ягодицы. Приподняв ее, он начал осторожное движение.

— Так хорошо? — шепнул он.

Лилиан застонала и обвила его шею руками. Она откинула голову, и Маркус начал целовать ее шею. Теперь ее тело не сопротивлялось, оно полностью открылось навстречу мужскому желанию. Она стала подаваться вперед, чтобы полнее чувствовать его удары. В какой-то момент ей показалось, что он пришел в восторг. Его дыхание стало хриплым, а черты лица заострились.

— Лилиан, — шептал он хрипло, — Лилиан… мой Бог, я не могу…

Он закрыл глаза и зарычал, дойдя до своего пика наслаждения. Мужская плоть билась внутри ее.

Потом он вышел из ее сладкого плена, но она все еще не могла разжать руки, цеплялась за него и шептала:

— Нет, еще немного, пожалуйста.

Он уложил ее на бок, и они лежали, сплетясь в одно целое. Не желая его отпускать, она закинула ногу ему на бедро, скользя по его гладкой спине кончиками пальцев.

— Маркус, — шепнула она, — это ведь сон, не правда ли?

Когда Лилиан открыла глаза, солнечный свет уже немного потускнел. Сквозь неплотно прикрытые занавеси она увидела небо, которое уже приобрело оттенок лаванды. Маркус пробежался губами по ее щеке. Он осторожно приподнял ее за плечи, усадив на постели. Лилиан вдохнула его запах. Ее губы запеклись, а горло саднило. Ей хотелось пить. Она хрипло сказала:

— Воды.

Найдя край хрустального стакана, она благодарно прильнула к живительной влаге. Жидкость была свежая, прозрачная, с привкусом лимона и меда.

— Еще?

Лилиан посмотрела на стоящего перед ней мужчину. Он был полностью одет. Волосы аккуратно причесаны, лицо свежее. Он только что принял ванну. Во рту у нее снова пересохло.

— Мне снилось… Я думала…

Вдруг она все поняла. Это был вовсе не сон. Уэстклиф был одет, а она сидела обнаженная в его постели, завернутая в простыню.

— Боже! — прошептала она. Ей стало страшно. — Что я наделала! — Виски ее заломило, и она закрыла лицо руками.

Уэстклиф поставил поднос на столик возле кровати и налил еще одну порцию живительного напитка.

— У тебя болит голова? — спросил он. — Так я и думал! Вот, возьми.

Он дал ей пакетик из тонкой бумаги. Дрожащими руками она развернула его, высыпала горький порошок на язык и запила глотком сладкой жидкости. Простыня упала, обнажив грудь.

Вспыхнув, она поспешно схватила край простыни и натянула ее повыше. Уэстклиф ничего не сказал, однако по его взгляду она поняла, что стесняться уже поздно. Лилиан закрыла глаза и жалобно застонала.

Забрав у нее стакан, Уэстклиф осторожно опустил ее на подушку и стал терпеливо дожидаться, когда она придет в себя и сможет смотреть ему в лицо. Он улыбнулся и осторожно похлопал ее по щекам. «Какой у него довольный вид», — подумала Лилиан с досадой.

— Милорд…

— Не сейчас. Мы поговорим об этом позже. Сначала я должен о вас позаботиться.

Она вскрикнула от возмущения, когда он сдернул с нее простыню, и осталась лежать перед ним совершенно голая.

— Не надо!

Не слушая ее, Уэстклиф повернулся к столику и налил горячей воды из маленького кувшина в фарфоровую миску. Опустил в воду кусок ткани, выжал ее, а затем сел рядом с Лилиан. Она поняла, что он задумал, и оттолкнула его руку. Он бросил на нее ироничный взгляд, от которого она окаменела, и сказал:

— Самое время быть недотрогой.

— Ладно. — Лилиан покраснела до корней волос и закрыла глаза. — Только побыстрей.

Она почувствовала прикосновение теплой ткани между бедер и вздрогнула.

— Полегче? — спросил Уэстклиф, осторожно вытирая ее измученную плоть. — Простите, я знаю, вам больно. Лежите смирно.

Лилиан закрыла глаза ладонью, чтобы не видеть, как он кладет еще один согревающий компресс на ее интимное местечко.

— Вам легче? — вновь услышала она вопрос.

Лилиан кивнула, не в силах сказать ни слова. Уэстклиф заговорил чуть насмешливо:

— Не ожидал такой стыдливости от девушки, способной бегать по лесу в одном нижнем белье. Зачем вы закрываете глаза?

— Я не могу смотреть на вас, когда вы смотрите на меня, — жалобно ответила она.

Уэстклиф рассмеялся. Лилиан услышала всплеск воды, и он положил свежий компресс. Лилиан наконец-то осмелилась глянуть на него сквозь пальцы.

— Вы наверняка вызывали сюда слугу. Он все видел? Или это была горничная? Кто-нибудь знает, что я была у вас?

— Только мой камердинер. И ему прекрасно известно, что будет, если он хоть слово скажет о моих…

Уэстклиф замолчал, подбирая слово. Лилиан закончила вместо него:

— О ваших похождениях?

— Это было не похождение.

— Простите, ошиблась.

— Тем не менее вы правы. Мы должны вести себя осмотрительно.

Это прозвучало зловеще. Лилиан отняла руку от глаз. Когда Уэстклиф снял компресс, она увидела, что ткань пропитана кровью. Ее кровью! Желудок сжался, а сердце глухо застучало в груди. Любой молодой женщине известно: переспать с мужчиной, который не связан с тобой узами брака, значит, погубить себя. «Погубить себя»… Как это ужасно! Как будто она теперь навеки испорчена, словно банан на дне корзины с фруктами.