Это у меня в крови

Зевин Габриэль

Я села на скамью и перекрестилась.

Я произнесла свои обычные молитвы за упокой матери и отца. Я попросила Бога присмотреть за Лео в Японии. Я поблагодарила его за то, что способна хранить всех в безопасности.

И после попросила кое-что для себя.

– Пожалуйста, - прошептала я, - позволь мне узнать способ закончить образование вовремя.
– Я знала, что это глупость, моя прихоть, учитывая более сложные проблемы в своей жизни и в мире в целом. Между прочим, я тоже думала, что это несоразмерно дёшево - использовать молитву таким образом - Бог не Санта-Клаус.

Но я пожертвовала много и достаточно, сердцу хотелось то, чего ему хотелось, а хотелось ему сейчас выбраться из церковного прохода к скамье средней школы.

Когда я вернулась из церкви, зазвонил телефон.

– Это мистер Роуз, школьный секретарь из Святой Троицы. Мне хотелось бы поговорить с Аней Баланчиной.

Так Троица наняла нового школьного секретаря. Спустя два года.

– Это она.

– Директор просит побеседовать с тобой завтра утром в девять. Ты свободна?

– По какому поводу?- спросила я у него. Наверное, о моей младшей сестре.

– Директор предпочитает обсуждать детали лично.

***

Я не рассказала ни Нетти, ни Скарлет о встрече и при этом не надела форму Троицы. Я не хотела предположить то, на что так отчаянно надеялась: так или иначе администрация в Святой Троице пересмотрела свое решение, они сжалились надо мной и позволили вернуться на старший курс.

Мистер Киплинг предложил тоже приехать на встречу, но я подумала, что если я приеду одна, будет лучше. Я не хотела напоминать директору, что я одна из тех девушек, у которых есть адвокат, на месте которого, собственно, должны быть родители.

Последний раз я была в школе в мае, металлоискатели тогда установили у главного входа. Я могла только предположить, что это связано со мной. Это твой способ оставить здесь свой след, Аня.

Я пошла прямо в офис директора, где встретила мистера Роуза.

– Приятно познакомиться, - поприветствовал мистер Роуз.
– Директор скоро появится.

Фамильярность офиса была почти невыносима. Именно здесь я узнала, что мой брат стрелял в Юрия Баланчина. Именно здесь меня обвинили в отравлении Гейбла Арсли. Здесь я встретила Вина.

Директор высунула голову из-за двери.

– Входи, Аня.

Я последовала за ней, и она прикрыла за мной дверь.

– Я счастлива слышать, что ты не была ранена в том несчастном автобусном случае, - начала директор.
– И я должна сделать тебе комплимент. Ты показала и оправдала себя хорошо в коротком интервью в новостях.

– Спасибо, - ответила я.

– Мы знаем друг друга долгое время, Аня, так что я не буду ходить вокруг да около. Анонимный даритель внес значительный финансовый вклад в Святую Троицу. Единственное его условие: Ане Баланчине будет разрешено продолжить свое обучение.

– Я... Это новость для меня.

Директор посмотрела мне в глаза.

– Разве?

Я вернула ей взгляд.

– Да.

– Даритель утверждает, что он или она увидел твое интервью в новостях и был впечатлен тобой, и если он не ты или кто-нибудь из твоей семьи, я поверю, что благодать. Пожертвование было значительнее платы, и я чувствую,

что мы не можем проигнорировать или вернуть его не переговорив с тобой. Как ты знаешь, никто не хочет видеть тебя с оружием и наркотиками в этом кампусе.

Я кивнула.

– Ты уже нашла другую школу?
– спросила осторожно директор.

– Нет. В местах, куда я пробовала подать заявление, говорили мне подобное. К тому же я старше, так что...

– Да, я представляю, как это затрудняет. Мы не допускаем поступающих старших.
– Директор откинулась на спинку стула и вздохнула.
– Если я позволю тебе вернуться, твои возможности здесь будут ограничены. У меня есть родители, перед которыми нужно отвечать, Аня. Каждое утро ты должна заходить в мой офис, чтобы мистер Роуз мог обыскать твою сумку и тебя. Кроме того, ты не сможешь участвовать во внешкольных работах, социальных или внеклассных. Как ты думаешь, ты сможешь находиться здесь на таких условиях?

– Да.
– Я согласилась с тем, что ничем таким здесь заниматься не буду.

– Любое нарушение правил приведет к немедленному исключению.

Я сказала ей, что всё поняла.

Директор нахмурила брови.

– Это будет общественным провалом. Если бы ты находилась на моем месте, что ты сказала бы родителям?

– Что Святая Троица в первую очередь католическая школа. И что католические школы должны практиковать прощение. Что в отличие от других школ, вы оказали мне милосердие.

Директор кивнула.

– Звучит разумно. Не говоря уже о пожертвовании.

– Точно.

– Ты бы хотела вернуться сюда?
– спросила меня директор более добрым голосом, чем прежде.
– Здесь у тебя не было счастливых моментов, не так ли?

Я сказала ей правду.

– Мне жаль, если я делала все то, что выглядит противоречиво, но я люблю Святую Троицу, директор. Это было, несмотря ни на что, последнее хорошее и подходящее место в моей жизни.

– Мы увидимся завтра, Аня, - сказала директор после долгой паузы.
– Не заставляй меня жалеть об этом.

Вернувшись домой, я позвонила мистеру Киплингу узнать, не сделал ли он пожертвование Святой Троице.

– Я знать ничего не знаю об этом, - сказал мистер Киплинг.
– Включу динамик, чтобы Саймон смог услышать.

– Как вы себя чувствуете?
– спросила я у Саймона Грина.

– Намного лучше, - ответил Саймон.
– Сказал ли твой директор, насколько большим было пожертвование?

– Только то, что он было значительным.

– Аня, я был бы осторожным. У кого-то может быть скрытый мотив, - предупредил мистер Киплинг.

Я спросила его, не советует ли он мне не возвращаться.

– Дело в том, что у нас нет других стоящих вариантов.
– Мистер Киплинг громко вздохнул.
– Нет, я просто хочу, чтобы ты держала глаза открытыми на всё, что кажется странным. Кто-то хочет вернуть тебя в Троицу, и это заставляет меня больше нервничать, потому что мы не знаем кто и почему.

– Я буду осторожна,- пообещала я.

– И само собой, ты должна держаться подальше от Вина Делакруа, - добавил мистер Киплинг.