Этот мир твой

Васильев Ярослав

– Вот, смотрите, мужики. Не перевелись ещё богатыри в земле русской. Перед вами герой, без вопросов. Оставил нас сегодня без работы – и к счастью. Пока мы ехали на вызов в школу, всех четверых отморозков, которые туда убивать пришли, голыми руками положил.

Взгляды скрестились на Вячеславе, он смущённо порозовел и промямлил:

– Там в столовой дети были. Второклашки. Нельзя было отступать.

Все четверо в комнате неожиданно для Вячеслава подошли и по очереди уважительно пожали ему руку, а лейтенант добавил:

– Молодец. Голыми руками против четверых… Я бы так не смог.

На этих словах у Вячеслава неожиданно стало тепло на душе. Потому что он вдруг

понял – а ведь неправ этот лейтенант. Окажись на его месте любой из этих четверых в комнате или их начальник за спиной, они вот так же, не раздумывая, с голыми руками пошли бы в бой. Ведь там, за дверью столовой, прятались маленькие дети.

– Ладно, – начальник хлопнул Вячеслава по плечу и дальше обращался уже к седому: – Сергей Владимирович, отдаю парня вам. Сами понимаете, что теперь начнётся. Его пока здесь нет, я его привёз и провёл через служебный вход. Организуйте, пожалуйста, всё так, чтобы потом ни одна сволочь к его показаниям не придралась и на нашего героя не попытались чего-нибудь повесить.

Начальник вышел, но, к удивлению Вячеслава, допрашивать подозреваемого – или свидетеля? – сразу не стали. Сначала посадили на диван, поинтересовались:

– Чай? Или кофе? Кофе натуральный, в машине варим. Со сливками или так?

– Кофе. Если можно, со сливками.

Парню мгновенно организовали кофе со сливками, к нему нашёлся сэндвич. А следователь начал командовать:

– Значит, так. Перекуси, придёшь в себя. Дальше смотри. Снимать показания с тебя я буду в специальной комнате, там идёт запись и ничего поправить уже нельзя. Поэтому здесь ты сначала всё мне рассказываешь, я тебя слушаю. Мне это пригодится, когда буду разбираться, откуда взялись эти молодчики и кто им насоветовал. Но твёрдо обещаю, что официально этот материал существовать не будет. После того как ты мне расскажешь, я тебе объясняю, что ты сказал правильно, чего неправильно и почему надо именно так, а не иначе. Заодно также поясню, что и как лучше говорить в будущем. И только когда будешь готов, мы тебя официально доставляем к нам, сразу идём куда положено, и я с тебя официально снимаю показания.

***

То, как мать забирала сына из полиции, напомнило Вячеславу цирк на выезде. Примчалась она в сопровождении адвоката, немолодого армянина – папенька откопал и приставил. Дальше немедленно последовал наезд на государственных злодеев, засадивших дитятку и пытавших его без присутствия адвоката. Сергей Владимирович и дежурный офицер вяло отбрехивались, адвокат также вяло мать поддерживал. Но было заметно, что для полицейских и адвоката происходящее скорее ритуал, который они сейчас хоть и исполняют, но аккуратно, и стараясь друг друга попусту не раздражать и не обижать. Если они потом и сойдутся всерьёз – то взаимные выпады будут настолько отточено-вежливы, насколько смертельно ядовиты. Мать же воспринимала происходящее всерьёз, в машину садилась с чувством глубокого удовлетворения «как она всех поставила на место» и «будут у неё знать».

Адвокат забрал материалы дела и клиентов покинул, так что домой они ехали вдвоём и всю дорогу мать демонстративно не разговаривала. Дома общаться с сыном она опять не пожелала. Вячеслав тоже молчал, его такая ситуация более чем устраивала. Отец подъехал в квартиру через полчаса. Вячеслав в этот момент как раз заканчивал на кухне то ли уже ранний ужин, то ли ещё поздний обед. Мать при виде бывшего мужа соизволила произнести:

– Вот он. Проблема наша.

Отец с ходу начал орать:

– Ты чего творишь, дебил! Какого ляда ты полез в то, чего тебя не касается?!

– Там дети были.

– Какое твоё дело? Этим полиция должна заниматься.

А теперь придётся тебя отмазывать. Ты четверых угрохал. А потом чего? Кто тебя за язык в полиции тянул? Надо было молчать и умного человека, то есть меня, ждать. Менты счас на тебя всех собак навешают, дело закроют – и в дамках. Ты срок пойдёшь мотать – сам себе проблемы создал, а так ты и меня за собой тянешь. Я чего партнёрам говорить буду?

– Там. Были. Дети. Второклашки, – чеканя каждое слово, ответил Вячеслав.

И демонстративно уставился в окно, показывая, что для него вопрос закрыт.

– Дебил, – ещё больше взъярился отец. – Ладно хоть везучий. Зубарян уже материалы допроса посмотрел, сказал, что следакам ты ничего лишнего не наболтал, так что на условку по самообороне он тебя вытянет. С этой минуты сидишь дома, за порог ни ногой. Только при мне или адвокате. На звонки не отвечаешь…

– Или что? – настолько равнодушно ответил Вячеслав, что отец аж поперхнулся. – Денег меня лишишь? Ты, наоборот, радоваться должен, сэкономишь, больше на свои подстилки останется. К батарее привяжешь? Ну, попробуй, рискни. Силёнок-то скрутить меня хватит? Не испугаешься связываться, я ведь отбиваться стану? Что ещё? Дома запрёшь и замки поменяешь? Я эту дверь минут за десять изнутри вскрою. Ещё рычаги давления есть? Нет? Тогда я пошёл, устал я. От тебя устал. От вас обоих устал.

Вячеслав встал, под гробовое молчание оторопевших родителей ушёл в свою комнату. Там сел на кровать и обхватил голову руками, потому что вспомнил всё, что его заставили забыть. Зато теперь понятно, что не просто так именно его сила притянула отморозков именно к его школе и именно тогда, когда в столовой были второклашки. Как экзамен – к какому миру он всё-таки принадлежит.

А ещё Паула. Как он мог забыть про Паулу! Анна Геннадьевна… сволочь она, как и все джинны. Красиво говорила, а на деле тоже играла им как куклой. Прекрасно понимала, что не может у него быть выбора наслаждаться жизнью здесь, когда Паула умирает там. Вот только и перед Варей у него есть обязательства. На мгновение мелькнула мысль – может быть, когда она всё узнает, то отправится с ним? Но тут же Вячеслав себе ответил: она наверняка не захочет. Это для Вари он может создать сказку с принцем, а у него есть реальная жизнь. К тому же у Вари тут хоть и не самая лучшая, но семья. Но хотя бы попрощаться они обязаны.

Отец уже ушёл. Мать попробовала было перегородить дорогу, но Вячеслав устало на неё посмотрел и предупредил:

– Я всё равно пойду. Даже если перед этим придётся тебя запереть в комнате. Обещаю сделать это как можно осторожнее, но тут уж как получится.

Мать, которая как раз собралась выдать какую-то гневную тираду, разом потеряла дар речи. Так и стояла, красная как рак, без слов открывая и закрывая рот, и глядела, как сын одевается. Вячеслав последний раз оглядел квартиру, молча с ней попрощался – всё-таки в этих стенах он родился и прожил свои первые шестнадцать лет – но сюда он больше не вернётся. И ушёл.

Впрочем, спускаясь по лестнице, на уровне второго этажа подумал, что через подъезд, наверное, всё-таки выходить не стоит. Скорее всего, на улице ошиваются какие-нибудь информационные стервятники. Квартира алкаша с первого этажа была не заперта, Вячеслав осторожно заглянул – хозяин валялся пьяный до бесчувствия. Так проще, никто не помешает осторожно пробраться через комнату и вылезти в окно с обратной стороны дома. Середина дня, народу во дворе было мало, деревья вдоль тротуара прикрывали своей зеленью достаточно густо, чтобы никто на вылезавшего из окна парня не обратил внимания сразу, а дальше Вячеслав уже убежал.