Этой ночью ты будешь моей
Шрифт:
Изнутри она жаркая, влажная и тесная. Пульсация ее лона обхватывает мой палец жадными кольцами, но я поворачиваю его внутри, чуть сгибаю, слышу ее стон, осторожно ввожу второй палец. Смазки достаточно, чтобы подарить ей первый кайф и ласково трахнуть. Я развожу пальцы и свожу обратно, поворачиваю их внутри, сгибаю, тру нежные стеночки влагалища, скольжу глубже и глубже, заставляя смазку вытекать из распахнутой щели… Малышка мечется подо мной, впивается пальцами в мои плечи, и я знаю: она скоро кончит – и тогда я трахну ее уже по-настоящему.
6
Я решаю не добавлять пока третий палец, вместо этого скользя внутри тугого девичьего тела двумя – средним и указательным, – а большим прижимаюсь к набухшей, распаленной горошине клитора, лаская по кругу и следя за реакцией малышки. Опыта у нее нет совсем, так что удивить ее несложно, и я пользуюсь этим: ее невинность заводит меня гораздо больше порочности, которую я каждую ночь вижу в клубе. Но она все равно стонет так громко и откровенно, что я с трудом сдерживаюсь…
Чтобы немного отвлечь самого себя, я зарываюсь лицом между ее грудей, целуя и покусывая нежную кожу, скольжу свободной ладонью по плоскому, тяжело вздымающемуся животу, и ныряю головой между ее призывно раскрытых бедер, чтобы заменить большой палец горячим языком, прижаться к ее клитору, ощутить на губах вязкую густую смазку, и наконец вогнать в нее третий палец. Тася хрипло кричит, до боли впивается пальцами в мои волосы, рефлекторно сжимает коленями мою голову, так что мне приходится быстро и грубо раздвинуть ее ноги обратно и прошипеть:
– Не делай так, иначе свяжу.
Я не уверен, что она слышит мою глухую угрозу сквозь собственные стоны и крики, но я и вправду не намерен ее щадить. Вбивая пальцы в сочное хлюпающее влагалище и одновременно втягивая ее клитор в рот, я уже расстегиваю ширинку на собственных армейках, стягивая с задницы штаны вместе с трусами и наконец освобождая пульсирующий, обтянутый венами член. Чтобы немного сбить бешеное возбуждение, я сжимаю пальцами корень ствола, но это слабо помогает: стояк слишком твердый.
К счастью, Тася уже близка к своему первому финалу: сильно выгнувшись в пояснице и запрокинув голову, она содрогается в конвульсиях, кричит, пульсирует мокрым влагалищем вокруг моих пальцев и через мгновение размякает в моих руках, ошалевшая и задыхающаяся. Я с улыбкой слизываю ее смазку и поднимаюсь к искусанным девичьим губам, крепко целуя и позволяя ей почувствовать вкус собственного оргазма:
– Поздравляю, малышка.
Она хочет что-то ответить, но не может. Впрочем, ее очаровательная мордашка выражает все без слов. Во взгляде – смесь удовольствия, благодарности, смущения, на ресницах застыли слезы. Я целую ее еще раз, а потом хищно ухмыляюсь:
– Но это было только начало.
– Что ты… – встревает она растерянным и охрипшим от криков голосом, но я прикладываю к ее губам указательный палец:
– Тшшш, – а потом вытягиваю из-под ее головы подушку и засовываю
– Обещаю, я потом дам вам поближе познакомиться, и ты убедишься, что он теплый, приятный и не кусается.
Тася хрюкает от смеха, и я пользуюсь этим моментом, чтобы натянуть презерватив, а потом прижимаю ее к постели, наваливаясь сверху и целуя, чтобы она расслабилась. Почувствовав, что она начинает отвечать охотно и не задумываясь, я осторожно приставляю головку члена к ее раскрытой щели, легонько скользя вдоль влажной дырочки.
– Ой, – только и успевает просипеть малышка, как я уже полностью погружаюсь в нее – медленно, но до конца, не церемонясь. Бешеная пульсация, обхватывающая член, вызывает только одно желание: двигаться. Но я сдерживаюсь и замираю, наблюдая за реакцией девчонки.
– Больно?
Она отрицательно мотает головой.
– А чего ревешь тогда? – я улыбаюсь, видя, как из глаз по вискам стекают ручейки слез.
– Просто, – всхлипывает она.
– Глупенькая, – я вытираю слезы большими пальцами, чтобы они не затекали в ее уши. После этого я осторожно выскальзываю из нее и погружаю член снова, уже чуть быстрее. Ерзаю бедрами, давая ей привыкнуть, отвлекаю поцелуями, на которые она охотно отвечает, хоть и цепляется судорожно пальцами за мои плечи.
– Ты мне синяков наоставляешь, – журю ее шутливо.
– Прости…
– Да ничего, просто знай, что я в долгу не останусь.
Она смотрит на меня непонимающим взглядом, но я решаю, что веселья на сегодня достаточно, и первый раз толкаюсь в нее с настоящей силой. Девчонка закусывает губу, сжимаясь изнутри, но только на мгновение. Член легко скользит по мокрым стенкам, и я постепенно начинаю набирать скорость, просовывая руку между ее и своим животами, чтобы снова надавить на чувствительный клитор.
Тася закрывает глаза – то ли от удовольствия, то ли от смущения, то ли от того и другого одновременно, – и я все-таки снова не могу удержаться от шутки:
– Сознание только не теряй, окей?
Она реагирует неожиданно не только для меня, но и для себя самой – ударяет меня кулаком в грудь:
– Ты ужасный!
– Я извращенец и садист, – улыбаюсь я, ничуть не преувеличивая, хоть она пока и думает, что это просто шутка. Ее запястья я перехватываю и вытягиваю высоко над головой, чтобы покрепче пришпилить малышку к постели и, уже не сдерживаясь, хорошенько трахнуть.