Этюд со смертельным исходом (сборник)
Шрифт:
— Генерала-покойничка — да! — запись была качественная, и хорошо поставленный баритон бывшего начальника Главка идентифицировался без труда. — А вот второй…
— Это один из его людей, неважно.
— Это не я.
— Знаю.
— Николай Николаевич… То, что вы прослушивали телефон Круглякова, — факт его личной биографии. Я с покойником со времен «Крота» не общался.
— Владимир Александрович, голубчик… Эту кассету мы изъяли при обыске. На квартире у Степаненко, на той самой квартире, где вы с ним встречались…
Глядя
— Любопытно?
— Любопытно…
— Продолжать?
Капитан молча кивнул, переваривая услышанное.
— Не буду интриговать — все, в сущности, проще, чем кажется. Мы генерала «слушали» с конца лета. А Степаненко генерала — чуть больше недели.
— Каким образом?
— Технически? Элементарно. «Жучка» повесили прямо на линию, в парадной — раз в день, как правило по вечерам, его боец приходил, «снимал» микрокассету, ставил новую…
— И вы что — не вмешивались?
— А вы бы как поступили? До поры до времени…
— Пока стрельба не началась, да?
— Ну, кто же мог подумать… Бывает! — Сожаления в голосе «Николая Николаевича» особенно не слышалось. — Так вот… Кассета с записью этого разговора — последняя. Ночью ее Степаненко прослушал — а утром генерала «хлопнули». Никаких мыслей не возникает?
Виноградов пожал плечами:
— А я тут при чем? Их проблемы…
Молодой комитетчик досадливо крякнул, но под взглядом коллеги стушевался и начал нервно собирать со стола остатки чая.
— Эх, капитан… Ладно. Слушай меня внимательно. Мастер с Кругляковым работали вместе — до того момента, когда тот снаряд, который через Халкарию отправили, «накрылся»… Степаненко начал на генерала грешить, тот — на него… Генерал нашел родственников хетагуровских, натравил их сначала на Эдика, потом на Бакониса, потом — на тебя. Степаненко тоже не промах — в долгу не остался!
— Я удивляюсь, что он еще раньше…
— Раньше не мог. Раньше паритет был.
— Не понял.
— Па-ри-тет! У Круглякова — коды и полковник, бывший начальник авиабазы. У Степаненко — второй ядерный снаряд. Одно без другого не много стоит, но…
— Какой снаряд? Второй?
— Да, Владимир Александрович. Да, голубчик. А что вас так удивляет? Где один — там и два…
— Про второй я ничего не знал. Клянусь!
— Верю. Но теперь-то знаете?
— Допустим… — Виноградов сразу же насторожился. Приближалась кульминация.
«Николай Николаевич» отложил недокуренную сигарету…
Это было чертовски соблазнительно. Но вполне могло оказаться очередной ловушкой.
Виноградов в бессчетный раз завозился на нарах — даже свернувшись калачиком, никак не удавалось упрятать под куртку одновременно и голову, и ноги. Владимир Александрович подумал, что, когда разрешат передачи, надо будет попросить у жены старую, курсантскую еще, шинель — долгополую, тяжелого черного сукна… Где-то она, кажется,
Виноградов отчетливо представил себе простецкую физиономию и хорошо поставленный баритон «Николая Николаевича»:
— Капитан! Что бы ты мне сейчас ни рассказал — я уже знаю. Такая, понимаешь, смешная ситуация… Двадцатый век — побеждает тот, кто контролирует средства коммуникации.
— Очень жаль… А так хотелось помочь… — Виноградов почти не придуривался: подследственный интересен, пока есть возможность торга.
— Да уж… Про телефон я уже говорил — давно слушали, с этой его пижонской «Дельтой» — с ней еще проще, на контроль радиопереговоров даже санкцию не требуют. «Зарядили» мы еще два адреса, в том числе и ту квартиру, где ты со своим другом Мастером встречался… Хочешь убедиться?
— Если не трудно. Было бы чертовски любопытно.
— Отнюдь… — Собеседник вынул откуда-то из-под стола тонкий, полупрозрачный листок, судя по перфорации — компьютерного происхождения. Не выпуская из рук, поднес к глазам Виноградова.
Поверхность бумаги была плотно забита бледными строчками печатного текста, Владимир Александрович успел разглядеть:
«С.: Начальник штаба у генерала Гадаева. Понял?
В.: Понял.
С.: Полетишь?
B.: Без гарантии. Из чистого любопытства.
C.: Расходы, транспорт, прикрытие — мои…»
— Впечатляет? — спросил «Николай Николаевич», отодвигаясь.
— Да-а… но ведь это же только последний разговор, до того, наверное, еще не… А предыдущие тоже можно посмотреть?
— Ну вы нахал! — вскинулся молодой. — Может, вам еще и список задействованной агентуры дать почитать? И план работы по делу?
Его старший коллега явно и не скрывая наслаждался ситуацией.
— Предыдущие… А что? Давайте! Как говорится, раз пошла такая пьянка…
На свет появился еще один похожий листок.
«В.: Что за штука?
С.: Контейнер такой… Типа бочки на двух полозьях. Метра два на полтора. По бокам — ручки, чтоб удобнее носить…»
— Удовлетворены?
— Да-а… — В животе у Виноградова заворочался противный холодный паук, тоскливая глухая тяжесть разлилась от затылка вниз по спине. — Оперативные записи…
— Легализуем, голубчик! И не сомневайтесь — понадобится, так легализуем. Обставим по всем правилам — любой прокурор сожрет! И не вякнет, время такое, а?
Свободного пространства для маневра больше не было — ни миллиметра. Каспаров в такой ситуации сдал бы партию…
— Вы готовы меня выслушать? — «Николай Николаевич» смотрел на капитана почти сочувствующе.
— Да.
— Тогда попробуем…
Виноградов мгновенно, как хороший боксер после нокдауна, собрался: по идее, беседа должна бы уже быть закончена — все, «крест на пузе», пишите прокурору. Но… Ребятам что-то надо, это неплохо, во всяком случае…
— Мастер в вас не ошибся, условия контракта выполнены блестяще.