Этюд в чернильных тонах
Шрифт:
Юджиния вынырнула из воспоминаний, вздохнула, бросила взгляд на писателя, сидящего напротив нее с газетой в руках, и вернулась к книге.
Путь в Литтл-Пин-Гроув лежал через портовый Дувр, куда они и прибыли еще до полудня. Город встретил их промозглым ветром, пасмурным небом с замком на его фоне и хмурым невысоким человечком пятидесяти лет с редкими усами и черном котелке. Он стоял рядом с бардовым фаэтоном марки Даймлер с крайне кислым выражением лица.
– Каббэдж, дружище! Рад снова тебя видеть! – с присущим ему радушием поприветствовал того писатель, когда спускался по широкой вокзальной лестнице. Вероятно, порыв ветра
– Добрый день, мистер Сарджент, сэр.
После повисла пауза, потому что взор Каббэджа упал на миссис Смит, а сам он застыл в невысказанном вопросе «А это кто еще такая?». Так, во всяком случае, прочитала для себя этот взгляд Юджиния. Так, во всяком случае, и было. Он понятия не имел, кто она такая, и как к ней обращаться. В отличии от нее. Тут стоит отдать должное мистеру Сардженту, который в пути кое-что рассказал ей о конечном пункте их назначения и действующих лицах, которые повстречаются им в первые минуты по приезду.
– Литтл-Пин-Гроув – чудесное место. Чудесное, – самозабвенно рассказывал писатель. – Деревня раскинулась на живописных холмах чуть меньше чем в двух милях от берега. И представляет собой благонравную англиканскую общину численностью около пятисот человек, которая только и могла сохраниться в густых лесах вдали от крупных городов, пораженных пороками индивидуализма. Уж поверьте мне, миссис Смит. Я знаю, что говорю. В деревне живут прекрасные люди чуткие к чужому горю. Многих из них я знаю, со многими знаком. Но прежде всего, стоит отдать должное леди Хельге Оверкаст, графине Пинборо. К слову, в ее доме мы с вами и найдем приют.
– Должно быть, эта женщина образец христианской добродетели, раз такой человек, как вы, считает нужным выделить ее среди прочих равных, – заметила Юджиния, посчитав, что именно такого вопроса ждал от нее наниматель.
– О, да! Несомненно! – просиял мистер Сарджент. – Ведь благодаря ей, в том числе, я стал тем, кто я есть. Не иначе, как Провидение, послало мне эту прекрасную женщину. Графиня Пинборо оказала мне помощь и поддержку в начале моего писательского пути. Она единственная поверила в мой талант, стала моим попечителем, а после – другом. Я никогда не забуду ее доброты и не устану рассказывать о ней миру.
– Для меня будет честью познакомиться с этой чудесной женщиной, – ответила тогда Юджиния и сразу заметила странное выражение на лице собеседника, выражающее неловкость. Вздохнув, он ответил:
– Это так. Однако, неправильно было бы с моей стороны так же не указать на некоторые особенности в характере графини Пинборо.
– Это какие же?
Мистер Сарджент задумался.
– Есть в ней толика самобичевания и разрушения. Но корни их, смею вас заверить, не в природе души, а в глубоком и долгом одиночестве. Леди Хельга никогда не выходила замуж. У нее нет детей. А ближайшие родственники навещают нечасто. Графиня Пинборо живет затворницей в своем доме и единственной отдушиной для нее являются мои редкие приезды. Тогда поместье оживает и наполняется смехом и музыкой. Леди Хельга каждый вечер созывает гостей и наслаждается своим положением хозяйки.
– Какой ужас, – слова сами вырвались наружу.
– Почему же? – обиделся писатель. – Эти редкие вечера прекрасны.
– Простите, мистер Сарджент. Вы неправильно меня поняли. Я не их имела в виду.
– А что же тогда?
– Одиночество
Виктор Сарджент снова призадумался, и снова Юджиния заметила на его лице неловкое выражение. Он почесал висок и, усмехнувшись, ответил:
– Простите, возможно, я несколько приукрасил положение дел и ввел вас в заблуждение. Поверьте, графиня страдает от своего одиночества не больше, чем мы с вами от любых своих проблем. Кроме того, у нее есть Каббэдж, – он дворецкий, верный, как собака, и Бамблби, – кухарка, экономка и горничная в одном лице со слишком легкой рукой. Плюс приходит девушка служанка из деревни. Есть еще посудомойки. В общем, в доме бывает живо. В определённом смысле этого слова, – закончил писатель и добродушно улыбнулся.
Тогда Юджиния неодобрительно покачала головой, но ничего не сказала. За те несколько дней, что она работала на мистера Сарджента, молодая женщина смогла подметить еще один его недостаток: усложнять простое. Теперь же она вышла вперед к мистеру Каббэджу и как можно увереннее представилась во избежание осложнений:
– Добрый день, мистер Каббэдж! Я миссис Юджиния Смит, секретарь мистера Сарджента. Рада знакомству.
Правда, судя по всему, осложнений все же было не избежать. Дворецкий леди Хельги после услышанного словно обратился в камень и не проронил ни слова в ответ, лишь периодически переводя взгляд с мистера Сарджента на Юджинию.
– Каббэдж, ты словно язык проглотил, – усмехнулся писатель, подойдя к дворецкому и похлопав того по плечу. – Согласен, миссис Смит очаровательна, но имей же совесть! Приходи в себя, да поедем. Нечего стынуть на ветру.
Путь в Литтл-Пин-Гроув лежал на запад в сторону Фолкстона и был проложен меж холмов, до горизонта занятых пашнями.
– Летом тут очень хорошо, – произнес мистер Сарджент, когда, должно быть, заметил, с какой тоской молодая женщина смотрит в окно машины. – Правда ведь, Каббэдж?
– Если позволите, Литтл-Пин-Гроув прекрасен в любое время года, сэр, – ответил со своего места водитель. – И туристы, которых с каждым годом прибывает все больше и больше вне зависимости от сезона, лишнее тому подтверждение, – с брезгливым раздражением закончил мистер Каббэдж.
– Ты прав. Тут есть на что посмотреть, – закивал головой писатель в подтверждение слов водителя.
– В самом деле? – удивилась миссис Смит.
Мистер Сарджент усмехнулся в ответ:
– Представьте себе! Литтл-Пин-Гроув славится отнюдь не своими полями. Хотя и они, опять же, по-своему прекрасны. Нет, есть кое-что поинтереснее. Например, величественный замок Пинборо. Вернее, его руины. Они расположены на высоком мысе и видны из любой точки в деревне. Сам мыс тоже примечателен. Скалы здесь, как и в Дувре, имеют белоснежный цвет и ничуть не хуже тамошних. Будет время и желание, прогуляйтесь к пляжу. Советую.
– Обязательно.
– В деревне посетите церковь Святого Андрея, – продолжил писатель. – С назначением викарием Алекса Нортона она заметно преобразилась. Сам викарий обнаружился человеком крайне щепетильным. Изменения к лучшему только его заслуга. Хотя вам не с чем будет сравнить, но поверьте мне на слово. Верно ведь, Каббэдж?
– Все так, мистер Сарджент, однако почему-то вы забыли про Литтл-Пин-Хаус. Если и упоминать про значимые места Литтл-Пин-Гроув, то не стоит забывать поместье, которым деревня обязана жизнью и именем.