Ева Моя
Шрифт:
После возвращения из Германии, я начала работу в клинике родителей Валика. Когда-то я оставила художественную гимнастику, потому что была химия, которую я любила сильнее. А в какой-то момент я поняла, что есть вещи и люди, которые для меня важнее, чем моя любовь к химии. Это моя семья. И для спокойствия мужа, для здоровья, моего и наших будущих детей, для возможности больше времени проводить с семьей, я выбрала немного другую профессию. Я выбрала работу реабилитолога. Надо же, как трансформировалась моя мечта! Я осталась в медицине, но пошла немного другим путем.
Да, я выбрала более спокойную и безопасную работу. Но не считаю это своей слабостью или изменой мечте. Я по-прежнему
По совету матери Валика я устроилась на работу и в государственную больницу. На четверть ставки, для опыта. Это кардинально другой мир. Но не все могут позволить себе лечение в частной клинике. А я могу быть полезной. И, наверное, это второе по значимости чувство для меня после моей любви к мужу и близким — чувство собственной полезности и возможности помогать другим людям. Делать добро, возвращать к жизни измученных, порой потерявших надежду людей. Наверное, потребность делать добро и помогать ближнему заложены в нас на генетическом уровне. А знание химии и глубокие познания в фармацевтике помогали мне еще лучше и более точно подбирать лечение для моих пациентов.
И на сегодняшний день я с уверенностью могу сказать — мечты сбываются! Счастье — возможно! Иногда для достижения этого надо приложить множество усилий. Иногда надо просто отпустить ситуацию и не пропустить момент. И всегда нужна мудрость, чтобы удержать и сберечь данное тебе судьбой.
1Ночные снайперы «Эйфория»
Эпилог. ЕВА
ЕВА
Парим друг над другом мы, кружим самолетами -
Этим эфиром только и можно дышать,
В этих движениях только и стоит жить1
3 года спустя
Две совершенно одинаковые темные макушки склонились над розовой колыбелькой:
— А почему она одна?
— Не знаю. Наверное, девочки рождаются по одной.
— Как же она будет жить одна?
— Да, тяжело ей будет.
— И скучно.
— Кому она будет откладывать нелюбимую кашу по утрам?
— А от кого прятать машинки?
— А с кем устраивать драки роботов?
— Смотри, она спит и улыбается. И даже не представляет как ей будет плохо одной.
— У нее есть мы. Мы будем с ней играть.
— И забирать кашу из тарелки.
— И прятать ее машинки.
— Ой, смотри! Она засунула палец в рот! Она что, не знает, что нельзя пальцы в рот совать?!
— Или хотя бы помыть руки, если все же очень хочется!
— А давай будем ее любить! Мама говорит, что когда человека любят много людей, то ему тогда очень легко жить на свете.
— Я уже люблю маму, папу, бабушек, дедушек, Еву, Валика, Германа, Глеба, Свету, воспитательницу Марину. Наверное, я больше не смогу..
— А мама говорит, что чем больше людей ты любишь, тем больше твое сердце.
— А если оно станет таким большим, что не поместится во мне и разорвет меня?
— Мама говорит, что когда сердце становится большим, оно заполняет всего тебя и ты весь — любовь.
— Ну не знаю…
— Не бойся! Мы же можем попробовать. Если вдруг, нас начнет разрывать от любви, то будем просто любить ее меньше.
Я стою прислонившись к двери и смотрю как мои братики, дети мамы и ее второго мужа Демида2, рассматривают нашу новорожденную дочь. Слушаю их разговор и чувствую, что меня действительно разрывает от любви. К этому крохотному человечку, который был таким
Я счастлива и благодарна судьбе за то, что он когда-то решил не отпускать меня. Догнал. Убедил, что нам стоит попробовать. Счастлива, что решилась. Счастлива, что все получилось. Конечно, не сразу. Были и ссоры, и притирка, и жизнь на две страны первое время добавляла сложностей. Но мы справились. Да и сейчас не все гладко. Мы спорим, не соглашаемся друг с другом, иногда ссоримся. И я, бывает злюсь, на Валика. Но потом я смотрю на его ракушку (да-да, я подарила ему такую же как он мне, только из желтого золота, без напыления и украшений, на массивной цепочке), сразу чувствую нашу особую связь и все ему прощаю. А сейчас, с рождением Анечки, я еще и на коляску взгляд бросаю и понимаю, что не могу злиться. Не могу ссориться. Мы связаны. Теперь уже навсегда. Теперь только вместе и только вперед. И я прекрасно понимаю, что и дальше тоже не будет все только радужно. Будут сложности. Но мы все преодолеем. Все у нас получится. Ведь это наш выбор — ссориться, запоминать обиды, тратить свою жизнь на выяснение отношений или наслаждаться каждым прожитым вместе днем, близостью любимых людей рядом и теплом, наполняющим всю тебя благодаря любви, твоей и к тебе. И мы с моим Викингом всегда выбираем второе — МЫ ВЫБИРАЕМ БЫТЬ СЧАСТЛИВЫМИ.
Эпилог. ВАЛЕНТИН
ВАЛЕНТИН
И я хочу быть с тобой,
Жизнь прожить с тобой,
Жизнь любить с тобой,
Жить любимым тобой,
Каждый день жизнь делить с тобой,
Возвращаться домой,
Заправляя постель, жизнь дарить с тобой,
Обожать наших детей1
Еще три года спустя
Сегодня я освободился чуть пораньше. Забрал дочь из садика и мы поехали домой делать маме приятный сюрприз, а заодно и помочь подготовиться к приезду гостей. Сегодня к нам должны приехать Марк и Катерина. Тот самый Марк, отец Евы и та самая Катерина, которая моя сестра…. Я еще на свадьбе заметил, что они очень много времени проводят вдвоем. А спустя некоторое время они объявили, что вместе.
Тогда у нас состоялся примерно такой разговор:
— По законам жанра я должен дать тебе в морду.
Марк ухмыльнулся. Но спорить не стал.
— Но будем считать, что я это сделал в тот вечер, когда мы отвезли Еву в клинику к отцу после открытия выставки. И все же предупреждаю, обидишь сестру — не посмотрю, что ты мой тесть. Прикопаю.
На что Марк усмехнулся и ответил, что то же самое сделает, если обижу его дочь.
Да уж. Вот такие запутанные связи случаются иногда в жизни. Он мне и тесть, и зять. Я ему и зять, и шурин.
Ева за эти годы изменилась. Она стала еще красивее. Немного округлилась после рождения детей. Исчезла та угловатость, которая нет-нет да и возникала у нее из-за того, что она все же стеснялась своей худобы (и это несмотря на то, что ее окружали не менее худая Стася и моя сестра, теперь уже бывшая, но модель). Сейчас же, она превратилась в шикарную молодую женщину. Уверенную в себе. Женственную и счастливую. И я невероятно горд, что к этому счастью имею самое прямое отношение.
Наблюдаю как она идет по дорожке парка и катит перед собой коляску. Ровная спина, высоко поднятая голова, улыбка на лице, а блеск в глазах мне кажется я вижу даже отсюда. Она настолько открыта миру, что кажется даже отклонена немного назад, раскрыта для всего как бы говоря: «Случайся со мной, жизнь!»